Памятники средневековой латинской литературы X-XII веков

Сказанное относится к сатирической линии в поэзии вагантов. Любовная линия в поэзии вагантов угасла по другой причине. Она передала свой опыт владения стихом и стилем, свой запас античной топики и эмоционального пафоса любовной лирике на новых языках — провансальским трубадурам, французским труверам, немецким миннезингерам. Здесь, в рыцарской среде, любовная поэзия открыла для себя такой широкий круг потребителей, какого у нее никогда не было в ту пору, когда она жила в среде клириков и пользовалась латинским языком. Взаимовлияние поэзии вагантов и поэзии трубадуров, труверов, миннезингеров совершалось сложно, здесь нельзя говорить о простой преемственности. Не только латинские поэты влияли на новоязычных, но и новоязычные на латинских. Но общее направление этой эволюции ясно: учителями здесь были клирики, учениками рыцари. Это сознавали сами современники. В «Прении Филлиды и Флоры» Флора говорит Филлиде:

Силу ков Венериных и любви законы
Первый знал и высказал клирик мой ученый
Рыцарь лишь за клириком стал певцом Дионы,
И в твоей же лире есть клириковы звоны

Переход светской тематики из латинской поэзии в поэзию на новых языках симптоматичен для всей эпохи. С XIII веком наступает новое размежевание социальных и культурных сил в европейском мире, новая сакрализация латинской литературы. Начинается следующий, заключительный период латинского средневековья.

Петр Абеляр

Петр Абеляр — центральная фигура духовной жизни Европы первых десятилетий XII в., главный деятель борьбы между номинализмом и реализмом — двумя направлениями ранней схоластики. Это был спор об «универсалиях» — общих понятиях. Реалисты утверждали, что общие понятия существуют независимо от конкретных предметов и до них, как платоновские идеи; номиналисты полагали, что реально существуют лишь конкретные предметы, а общие понятия суть лишь слова, имена. Абеляр выступил поборником номинализма (хотя и в смягченной его форме). Рационалистический пафос его выступлений был так силен, что навлек на него преследование как со стороны приверженцев традиционного авторитарного богословия, так и со стороны приверженцев новых мистических устремлений. Борьба эта дорого стоила Абеляру: недаром написанную им автобиографию он озаглавил «История бедствий Абеляровых».

Абеляр родился в 1079 г. в семье небогатого бретонского рыцаря. С раннего возраста он обнаружил незаурядные способности к науке и в 13 лет уже стал странствующим школяром. Его привлекли уроки Росцеллина, основателя номинализма, преподававшего в Компьене. Здесь Абеляр сразу окунулся в кипучую интеллектуальную жизнь своей эпохи. После осуждения Росцеллина на соборе 1092 г. Абеляр перебрался в Париж, в соборную школу при храме Парижской богоматери. Здесь с конфликта и соперничества с известным мистиком Гийомом из Шампо началась ученая карьера Абеляра. После ряда блестящих побед на диспутах он основал собственную школу — сперва в Мелене, потом в Корбейле, а потом в предместье Парижа, на горе св. Женевьевы (нынешний Латинский квартал). Свое богословское образование он закончил в Лане и после этого занял место преподавателя благородных наук (прежде всего, диалектики) в парижской соборной школе. Слушатели и ученики стекались к нему толпами.

Здесь, в Париже, развертывается самая яркая страница биографии Абеляра — его любовь к Элоизе, племяннице каноника Фулберта, ставшая знаменитой на много веков. Историю этой любви Абеляр описывает в том отрывке своей автобиографии, перевод которого помещен ниже. Эти события относятся к 1117—1119 гг. В 1119 г. и Элоиза и изувеченный Абеляр уже принимают монашеский постриг. Но уединение Абеляра длится недолго. Поддавшись многочисленным просьбам, он вновь начинает читать лекции по философии и богословию, и с прежним успехом. Тогда на него обрушиваются его идейные противники, обвиняя его в нарушении монашеского устава и в проповеди еретических взглядов.

В 1121 г. на Суассонском соборе Абеляр осужден и вынужден собственноручно бросить в огонь свой трактат «О божественном единстве и троичности». Это испытание надломило его. Он проводит некоторое время в монастыре св. Медарда, известном строгостью дисциплины, потом в монастыре Сен-Дени, и наконец получает разрешение жить вне стен монастыря, но соблюдая монашеский образ жизни. Он поселяется в Шампани, правитель которой покровительствовал ему, и строит себе невдалеке от Труа небольшую молельню — «Параклет» («утешитель» — греческое наименование св. Духа).