Памятники средневековой латинской литературы X-XII веков

³²⁰

«Время тратит напрасно, кто мокрую клеит посуду;Если ж посуда грязна, то все, что кладешь в нее, скиснет».

Новый день наступил, счастливый и самый желанный.

Только лишь солнца лучи разогнали покровы ночные,
Сторож стада с рожком обошел хлева и овчарни,
Кличет питомцев своих, проверяет, все ли на месте,
Чтоб не погиб ни один из тех, кто ему препоручен.
Слышит — корова мычит и бык ревет разъяренный,
Ищут по стойлам они своего пропавшего сына.
К ним подбегает собачка — она из породы Вогезской,
³³⁰ Дебри лесов ей знакомы — и верную весть им приносит.
«Думаю я, что могу вас порадовать, горем сраженных;
В Библии есть в «Бытии» такие слова про Исава:
«Был он метким стрелком, носил колчан нагруженный,
Рог при себе он имел и лук натягивал ловко,
Слева носил на боку охотничью сумку большую».
Он-то меня воспитал и водил за собой по трущобам,
После же смерти его я у вас приютилась, бедняжка.
То, что пришлось увидать и услышать, меня испугало.
Есть здесь пещера в горах, а в ней — добычи без счета,
³⁴⁰ Я вчера на закате — уже от лая охрипши —
Вдруг заслышала шум... барсука поймать я старалась.
Если пещеру обыщем, вернем пропажу мы в стойло».
Гостьи чуждой слова прослушали все со вниманьем;
Славно собачка ведет их, не хуже, чем целая свора,
В ногу со всеми бежит, обогнать никого не стараясь,
Прямо приводит туда, куда она обещала.
Конный отряд выступает, за ним шагает пехота, —
Счетом больше она, но доблестью меньше и честью;
Опыта мало у ней, неуклюжа, но к битве готова.
³⁵⁰ Ростом огромный и силой своей равный целому стаду,
Бык разжигает их пыл, потрясает их яростным ревом,
Гул идет по земле, словно рушится все мирозданье.

Волк, пробужденный внезапно, вином и сном одурманен,

Слуг призывает к себе, от ратного дела отвыкших,
Храбрости ждет он от них, приученных только к безделью.
Волк влезает на вышку, чтобы лучше к врагам приглядеться,
Вид их в ужас ввергает его; отдышавшись, он молвит:
«Храбрые слуги мои, вы врагов моих видите гневных;
Злоба во всех них одна, не у всех у них равная доблесть.
³⁶⁰ Жаждут нас погубить, никого в живых не оставить.
Как вы поможете мне побороть разъяренное войско?
Не в рукопашном бою, не в стрельбе из лука — их сила,
Нет для метанья камней у них ни пращей, ни снарядов,
Я в их отрядах не вижу пернатых, коварных и злобных, —
Волк ведь копытом не бьет, а бык не может кусаться.
Лишь бы рогатый олень иль клыкастый кабан не явились!
Очень уж тяжко сражаться с клыками иль с рогом ветвистым.
Если осадят пещеру, тарану она не уступит,
Трудно найти в нее вход, не проскочит и крошка-мышонок.
³⁷⁰ Может, боюсь, только лис разрушить крепление камня;
Если не сможет один, позовет друзей он на помощь;
Он и вся шайка его моей лишь погибели ищут,
Это, наверное, он и всю эту свару затеял.
Там, где сил не хватает, всегда господствуют козни;
Пусть же лису на гибель коварство его обратится!»
Оба, однако, слуги, ничуть не поддавшись испугу,
К волку открыто вопрос обращают и просят ответа:
«Мы не свершали вовек беззаконий; в деяньях преступных
Мы не имели участья, нас кара не может коснуться. —
³⁸⁰ Нас ни один из этих врагов обвинить не посмеет
В братской крови пролитье, в убийстве сородичей гнусном.
Мы в беспорочном безбрачье всю жизнь провести собирались;
Благодаренье всегда всемогущему Богу возносим,
Давшему всем нам закон, положившему грани дерзаньям.
Много ты дать нам не мог, но ты договора держался,
Клятву ты нам приносил; истек уже срок семилетний
С дня, как союз наш скреплен; а теперь нашей смерти ты хочешь?
Это ль награда за службу, что ты нас на смерть обрекаешь?
Что за причина, скажи, что испуган ты лиса коварством?
³⁹⁰ И почему ты дрожишь пред ударами этого войска?
Вот, что узнать мы хотим, — где больное скрывается место?»