Пани колдунья

- Все совпадает как нарочно! - Лиза сжала перед грудью руки, будто собралась молиться. - Если вы исследовали генеалогическое древо Поплавских с целью выявления безумцев, то мой род славился людьми, склонными ко всяческим фокусам, умению, другим недоступному, вроде ясновидения и ведовства, всему тому, что темные люди объявляли не иначе как колдовством...

- Это же очень интересно! Княгиня, прошу вас, не стесняйтесь и выкладывайте мне как на духу, что вас тревожит и какой из ваших фамильных трюков вы применили сегодня к Станиславу?

- Значит, вы догадались...

- Я догадалась, что вы показали мужу нечто, чего он не ожидал и чего испугался, и опять оказались выше его, встали над ним, а такого принимать он не хочет!

- Никакое это не колдовство! - возмутилась Лиза. - Просто... обычный магнетизм!

- Магнетизмом владеют, как я понимаю, далеко не простые люди, заметила Василиса, - а очень в этой области способные, знающие, как свои способности правильно применять... И Станислав решил, что вы его заколдовали?

- Он прямо обозвал меня ведьмой, - пожаловалась Лиза. - Петруша Жемчужников... я хочу сказать, мой бывший жених, тоже изредка пользовался этим словом, но выходило это у него не только не обидно, а как-то даже авантажно... И потом, получилось это у меня само собой. Я немного испугалась. И разозлилась...

- Договаривайте, раз начали: что вы с ним сделали?

- Я заставила его стоять на месте и не двигаться, когда он кинулся на меня с кинжалом...

- Только и всего? - подивилась Василиса. - Как в детской игре, приказали: "Замри!" и он замер? Хотела бы я посмотреть в это время на князя. Неспособного ни к каким дерзостям и своей невыносимой язвительности... Однако если дело дошло до кинжала, Станислав становится опасен...

- Понимаете, Василиса Матвеевна, я никак не могу предугадать, как Станислав ответит на то или иное мое слово. Вроде все время слежу за своей речью, но он всегда старается меня раздражить, вывести из себя, и тогда получается... Что поделаешь, я тоже не ягненком уродилась... В общем, шутка, которую я себе позволила, была не слишком удачной, и Станислав разъярился. Я не знала, что делать, и в порыве отчаяния пригвоздила его к месту, как говорится...

- Неужели это все правда? - будто разговаривая сама с собой, заметила Василиса. - То, что я считала сказками: ясновидение, внушение, чтение мыслей...

- Нет, мысли читать я не умею, - призналась Лиза, - но иной раз просто чувствую, что человек хочет сделать.

- А папенька ваш умеет? - осторожно поинтересовалась экономка.

- Думаю, мысли он тоже не читает, но он может заставить человека говорить... Все как на духу, понимаете?

- Вряд ли это можно назвать колдовством.

- Я тоже так считаю. Папа знает, как это делать, но меня отчего-то никогда не учил. Говорит, боялся... Вначале он заставляет человека смотреть на какую-то блестящую вещь, так что тот устает, внимание его рассеивается, и человек поневоле как бы для него раскрывается. Впадает в этакий полусон, в котором вопросы слышит и на них откровенно отвечает. И, знаете... однажды у меня тоже такое получилось. Нечаянно. Со Станиславом. Он признался мне, что убил свою мать...

- Что вы сказали?! - Василиса в ужасе вскочила. - Этого не может быть! Врач, который осматривал Екатерину Гавриловну, не нашел никаких следов насилия: ран, царапин, синяков. Единственно, что он заметил: такое впечатление, что княгиню чем-то напугали, от страха у неё случился разрыв сердца...

- Станислав так и сказал. Совершенно случайно княгиня увидела, как он издевается над прислугой...

- Наверное, над Агнешкой? Она долго болела, а через полгода после смерти крестной тоже умерла. Представляю, что пережила Екатерина Гавриловна: случилось то, чего она так боялась...

Василиса осеклась на середине фразы.

- Княгиня, так же как и я, боялась, что сын у неё родится с задатками отца? - договорила за неё Лиза.

- Бедный мальчик! - прошептала Василиса. - В детстве он был как маленький ангелочек: такой ласковый, добрый, ко всем ластился. Конечно, крестная и подумать не могла, что такое случится. Я ведь ей не все рассказывала, боялась, что сердце у неё не выдержит, но, как видите, не уберегла...

- Вы жалеете княгиню, жалеете Станислава, - удивилась Лиза.

- Он достоин жалости, потому что несчастен не по своей вине. И обречен.

- Я уж было хотела попробовать... Внушить ему, что он ни в чем не виноват...

- Думаю, уже поздно, - покачала головой Василиса. - Может, я знаю не очень много, но что-то мне подсказывает, что Станиславу теперь ничем не поможешь, как ни страшно это звучит.

- Так же, наверное, обидно бывает врачам, когда они бессильны излечить болезнь, которая развивается на их глазах, - со вздохом сказала Лиза. - Но мы по-прежнему не знаем, как быть с малышом, который растет у меня под сердцем и так мал, что ещё не может сам решать свою судьбу... Мне пришла в голову одна мысль: а что, если я умру?

- Что вы такое говорите, Елизавета Николаевна, - не на шутку испугалась Василиса. - Этим вы погубите сразу три души.

- Свою, неродившегося малыша, а чья душа третья?