Паноптикум

Ценой титанических усилий Яков Ильич выковырял дочь из кровати и потащил на прием. В холле городской больницы по месту жительства было шумно, пахло прелой человечиной. Дерганая женщина из регистратуры не смогла внятно объяснить, где искать участкового психиатра, поэтому Яков Ильич цепанул какого-то молоденького врача в коридоре. Из всей его невзрачной, пусть и миловидной внешности Тоне бросилась в глаза прическа: льняного цвета волосы, разделенные на косой пробор и прилизанные гелем за ушами. Было в парне что-то… декадентское, старомодное, как дедовский сюртук. Так сейчас волосы не укладывают. Да и от позы его, от высоко вскинутого подбородка, от взгляда, каким он окинул их с отцом – пристального, чуть ироничного, чуть надменного, – разило театральщиной, насилу сдерживаемыми внутренними страстями. Ну и тип. Такого позерства можно ожидать от каких-нибудь мертвых поэтов конца прошлого века, игравших в байронических героев, но никак не от худенького паренька в мятом халате.

– Психиатр? – переспросил врач и – что удивительно – мгновенно назвал номер кабинета, объяснив, как туда пройти. Склонился доверительно – пахнуло табаком и мятной жвачкой: – Запомните, какие бы лекарства вам ни предлагали, просите иностранные аналоги, не экономьте. – Он хотел добавить что-то еще, но его окрикнули с другого конца коридора куцым именем на букву «В». – Удачи, – пожелал блондин напоследок и ретировался.

Благодаря инструкциям загадочного доктора «В» отец и дочь легко нашли нужный кабинет и влились в пеструю очередь – призывники, автомобилисты, получающие водительские права, и прочая шушера, канючившая: «Я по медкомиссии, мне без очереди, пропусти-ите». Чтобы скоротать время в ожидании, Яков Ильич прихватил с собой томик античных трагедий. Как историк, он верил, что книги, подобно вину, с каждым годом становятся только лучше, и творения, написанные тысячи лет назад, вобрали неповторимую смысловую палитру.

– Пап, – Тоня тронула его за рукав, – можно я почитаю? – Перед выходом она забыла зарядить телефон.

Обрадованный ее интересом, отец с готовностью поделился книгой. Чтение оказалось увлекательным – Тонино лицо, давно уже застывшее гипсовой маской, озаряли слабые, но живые мимические реакции. Книга пришлась к месту: в хаотичном движении тел и антител по больничным артериям было нечто роковое, родом из греческих мифов, где властвует неумолимый Фатум. Сколько ни пичкай себя лекарствами, ни бегай по процедурам, в конце концов попадешь под каток судьбы, и новоиспеченная человеческая лепешка отправится прямиком в морг.

Подошла и Тонина очередь. Воздух в кабинете психиатра тоже был спертый – или, может, они с отцом привыкли к вечному сквозняку. Массивная врачиха возвышалась над горой медицинских карточек, словно дракон, стерегущий сокровища.

– Садись, деточка, – пропела она, указывая на стул, но даже это звучало угрожающе. Уткнулась в карточку: – Антонина Яковлевна Благая, шестнадцать лет, значит…

Даже собственная фамилия показалась Якову Ильичу насмешкой. За какие грехи Благих покинула благодать Божья? Священническая династия с вековой историей… Может, дело в нем, безбожнике? Может, горе Благих – кара за то, что отвернулись от Господа?

На Тоню посыпались вопросы, но ответы давались плохо. Даже резать тупыми ножницами легче. Ее растормошила смена обстановки, но запал уже угасал. Она не могла смотреть психиатру в глаза, наблюдая, как у пухлой ноги в растоптанном мокасине вертится змея – младшая сестренка драконихи. Тогда та переключилась на Якова Ильича, расспрашивая об эмоциональном и физическом состоянии дочери, но он тоже не блистал: здоровье детей контролировала мать, а занятый наукой отец в их воспитании не участвовал.

– Что ж… – подвела итог дракониха. – Предварительный диагноз – депрессия. Нужно сделать анализы, чтобы исключить органику. Понаблюдаем, поймем, единичный ли это эпизод или часть большого расстройства. А пока…

У Якова Ильича глаза полезли на лоб. Длинный список лекарств – нужно еще почитать, какие у этой дряни побочные эффекты, он-то знал, что психотропные препараты с человеком делают. Куча исследований: электроэнцефалография, магнитно-резонансная томография… Консультации с драконихой, которая, оказывается, принимает еще и в частном кабинете и владеет уникальной методикой психотерапии. И на все нужны деньги, много денег…

«Мошенница, вымогательница, площадная гадалка!» – хотелось взреветь Якову Ильичу, но он терпеливо дождался, пока дракониха заполнит медицинскую документацию и раздаст предписания, и только потом увел дочь из затхлой пещеры. То, что этим все и закончится, было ясно с самого начала. Тоню нужно спасать другими методами. И, пока они шли домой, решение созрело.

Илья встретил их на пороге – всклоченный, в одних трусах и майке, по которой Индийским полуостровом расплывалось мокрое пятно. В руке зажата банка «Рэд Булла», это пятно и оставившая.

– Ну что?