Пантанал и дети Ла-Манша

— И даже больше! — она потрясла размокшими канцелярскими папками. — Она унесли все компьютеры, а забыли про старые проверенные бумаги. Ты даже не знаешь, что это, Эдди! Это наш шанс на бессмертие!

15. День на крейсере

3 августа. 86 год Конфликта. Крейсер «Легасов». Карцер. 10 утра.

В карцер с трудом поместилась шконка, табурет и бак с водой. Срок мне впаяли, как и положено ни за что. Часовой снаружи вспомнил, как часовой внутри кричал «Что же вы делаете? Прекратите!» Потом его убили, а арестованный сбежал. Старпом Кривулин извинился:

— Ничего не могу поделать, майор. До полного выяснения обстоятельств придется посидеть на корабельной гауптвахте.

Так я остался в «беседке уединенного размышления».

В 10 пришел Бекк, принес железную миску с кашей, ломоть хлеба и кружку переслащённого чая.

— Как ты? — спрашивает.

Я лишь махнул рукой и заторопился высказаться:

— Слушай сюда! Я тут подумал, чего — то во всей этой истории не сходится! В Англии происходят странные вещи!

— Чертовски глубокое замечание!

— Подожди! Ведь к чему мы готовились изначально? Чума нулевого века, послеатомный мор. Горы останков, антисанитария и смрад. А что мы видим? Чистота и торжество гигиены! Запустение? Да! Эпидемия? Нет!

— Все заметили, что трупов нет! — проворчал Бекк.

— И даже это не главное! Мы два раза столкнулись с чем — то живым. Первый раз, когда что — то надвигалось на нас на берегу. Второй — с «вертолетчиком».

— На берегу не сталкивались! — уточнил Бекк. — Эта зараза отлично использовала «зеленку» как укрытие!

— Но что объединяет оба раза? И на берегу, и на борту это были не люди!

— Мутанты после эпидемии? — предположил Бекк.

— Эпидемии по факту не вызывают мутаций. Просто убивают. Здесь что — то другое. Я вот тут посидел малость «на губе» и подумал. На земле такие существа не встречаются. Похоже это нечеловеческие существа! Экспедицию направили, чтобы изучить ситуацию с эпидемией. Более того, нас с тобой конкретно настроили, что все это так или иначе может быть связано с проектом министерства обороны «Пантанал», который давно заморожен и засекречен, но есть подозрение, что некие его механизмы продолжают поступательное движение в нашу действительность. Но Проект никогда(!) не был замечен в создании нечеловеческих тварей! Он под это не заточен! Дать супероружие, сверхкорабли, помочь захватить мир? Три раза да! Создать жутких мразей, убивающих всех без разбора, включая тех же сотрудников минобороны? Да ни в жизнь! Вот я и сделал вывод: а что если произошедшее в Англии не является эпидемией и никак не соотносится с Пантаналом? Что получается?

Бекк выглядел озадаченным.

— Тогда мы не имеем никаких данных о реальной обстановке! — сделал он вывод. — Если ситуация никак не связана с эпидемией, а так как всех нас готовили именно к ней, то наша экспедиция движется прямиком в западню! Мы просто не готовы столкнуться с тем, с чем столкнемся!

— Это я понял еще прошлой ночью, когда меня мордой по палубе возили! — вздохнул я.

— Так ты ешь! А я к капитану! — решительно заявил Бекк и убежал.

Я посмотрел оптимисту вслед через решетку на двери и сказал:

— Я даже знаю, куда он тебя пошлет!

В капитанской каюте. 10.40

Каюта капитана крейсера «Легасов» состояла из двух комнат — зала и спальни. Контр — адмирал Парецкий сидел в зале в кресле, напротив стоя маялся Бекк. Капитан сурово вздернул брови:

— Знаете, тащ майор, вашего друга Вершинина надо посадить и надолго!

— За что? — удивился Бекк.

— О, причин я могу больше чем достаточно. С самого начала экспедиции он делает все, чтобы ее сорвать! — он жестом остановил пытавшегося возразить майора. — Я не говорю, что Вершинин заядлый провокатор и засланный шпион, но нервы попортить и всем надоесть он успел изрядно. С самого начала ему постоянно что — то не нравится. Каюта, цвет комбинезона, отсутствие неположенных ему приборов. С женщинами он не совершенно не умеет себя вести. Если бы я дал ход жалобе Анжелики Матвеевой, он давно должен был бы присесть. Я сейчас очень жалею, что этого не сделал.

Парецкий сделал аккуратный глоток минералки из стакана тонкого стекла. Он был в белой рубашке, галстук висел на золотой закрепке на животе. Капитан продолжил с выражением невыносимой брезгливости на лице.

— Я обязан упомянуть странный случай на берегу. Ваш друг Вершинин утверждал, что видел в доме некоего субъекта, который угрожал членам экспедиции. Но после опроса свидетелей, показаниям которых я не могу не доверять, в указанный им самим дом он даже не заходил. Что мы имеем в результате? Высадка скомкана, вертолет потерян, и вообще все это напоминало паническое бегство. И все это на боевом корабле! После всего этого я вынужден спросить у вас: может быть ваш Вершинин обычный трус?

Майору было очень трудно спокойно возразить адмиралу, а не сразу послать его на хер.

— В случае с вертолетом вины Вершинина нет! — привел он свой довод, который был с ходу парирован и выброшен в мусор.