Парад Солнца (ЛП)

Главное — отвлечь внимание. Она сможет помыться, если Малфой будет достаточно занят, чтобы не уйти вперёд — пусть сейчас Гермиона и могла его нагнать — или не наткнуться на неё. Кроме того, ему самому наверняка стоит промыть получше кожу вокруг ожога, чтобы предотвратить развитие инфекции… Тащить одноногого Малфоя обратно в город, где бы тот ни находился, и каким бы хорошим человеком Гермиона себя ни считала, желания не было.

— Ты хочешь помыться?

Малфой моргнул, её голос пробился сквозь поток мыслей, заставивший его пристально всматриваться в воду. Гермиона надеялась, что у него не имелось суицидальных идей или чего-то подобного.

— Это был серьёзный вопрос?

Гермиона пожала плечами и протянула шампунь и мыло, глядя на его плечо, чтобы не испытывать чрезмерной неловкости… Она не знала, оставался ли Малфой её врагом после Хогвартса. И даже не совсем понимала, могла ли она назвать его врагом во время войны: все те разы, когда она с ним сталкивалась, он не делал ей ничего плохого. Кроме, пожалуй, того вынужденного признания в комнате, полной Пожирателей Смерти, что она — Гермиона Грейнджер, но те это и так знали. Вообще-то, насколько ей было известно, единственными людьми, которых пытал Малфой, были другие Пожиратели Смерти — вот уж ирония.

Но он всё равно впустил врагов в Хогвартс, напомнила себе Гермиона. Пусть Малфой не пошёл до конца, но, не сделай он этого, Дамблдор бы не умер. Малфой примкнул к стану Пожирателей и чуть не убил Кэти Бэлл. Может, он и не был Гермионе врагом, но уж и другом точно не являлся.

Малфой резким движением схватил с её ладони мыло и шампунь, изучил написанные на них названия и вскинул бровь.

— Я планирую это компенсировать, — фыркнув, пояснила Гермиона.

Малфой даже не сказал «спасибо», но странно уставился на её украд… одолженные вещи и кивнул. Гермиона дважды моргнула, сделала глубокий вдох, вскинув брови, на секунду задержала дыхание, отвернулась и выпустила воздух, надув щеки. Затем подхватила с земли сумку, закинула ремень на плечо и двинулась вниз по реке, выискивая склонившиеся или разлапистые деревья, которые бы её спрятали.

16:28

Они прошли всего около часа, когда Гермиона отыскала лекарственные растения в метре от того места, где Малфой обнаружил инжир. Начав разводить костёр, она притворилась, что не заметила выражение облегчения, появившееся на его лице. В отсутствии перспективы шагать ещё несколько миль железная решительность начала исчезать из его черт, но, устроившись с другой стороны кострища, Малфой держался так же нелюдимо.

Она вручила ему тряпку, отметив, что сегодня колено выглядело не таким воспалённым, и занялась трещинами на своих ногтях. Ей претила мысль спать на земле после недавней помывки, но другого выбора не было. Она могла бы соорудить лежанку из листьев и бамбука, но пришлось бы слишком много возиться ради кровати, которая была бы брошена утром.

— Как ты узнал про дом в Орсове? — Гермиона задавалась этим вопросом с тех самых пор, как выпрыгнула из той трубы и разглядела Малфоя в клубах пепла.

— Мне во сне явился бог, — протянул он.

Она фыркнула, затем, сведя брови, внимательно на него посмотрела.

— Ты веришь в бога?

Он ответил ей ироничным взглядом.

— Так это «да» или «нет»? У меня не было возможности достаточно хорошо разобраться в тонкостях твоих многочисленных злобных взглядов, чтобы понять, что они означают.

— Ничего хорошего, и они все предназначаются тебе. Всё достаточно просто.

— Ты мог бы просто ответить, — чересчур настойчиво возразила она. — Теперь это не имеет значения.

— Не имеет? — такое сардоническое веселье было присуще только ему и Снейпу. — Тогда почему ты спрашиваешь?

— Я думала, мы уже разобрались с любопытством. Всё достаточно просто.

— Да, но я стараюсь по возможности блокировать твои раздражающие и сводящие с ума интонации.

Гермиона проигнорировала его замечание и, выждав паузу, вернулась к тому, что её интересовало.

— Ну так что? Мне всего-навсего любопытно, теперь это уже ничего не изменит, — рявкнула она. Малфой подался вперёд — его губы изогнулись в усмешке, пока он внимательно вглядывался в Гермиону поверх языков пламени. Ей пришлось подавить острое желание вытереть лицо. — Что?

— Я жду.

— Чего?

— Когда ты помрёшь от любопытства.

26 мая; 19:38

Гермиона остановилась, вгляделась в растущие слева деревья, но за пеленой дождя ничего не рассмотрела. Они слишком поздно тронулись в путь — сначала собирали инжир, потом Гермиона пыталась взять реванш над рыбой. Они покинули стоянку лишь три часа назад, а уже через час пошёл дождь. С неба то моросило, то лило настоящим потоком, но последние двадцать минут ливень стоял стеной. Они оба промокли до нитки, одежда и волосы прилипли к коже, что никак не способствовало хорошему настроению.