Парашюты над Вислой

— Чеши. На всё про всё у тебя пять часов, управишься.

* * *

Капитан Савушкин вышел из кабинета командира, подозвал ефрейтора Котлыбу, отправил его за личным составом группы — после чего, вздохнув (разговор предстоял трудный, он знал это из богатого личного опыта), постучался к начальнику штаба.

— О, Савушкин, заходи! — Дементьев был подозрительно радушен — что сразу насторожило капитана. Впрочем, причина такого расположения начштаба тут же стала ясна и до обидного примитивна — Савушкин даже слегка расстроился, вида, впрочем, не подав.

— Так, капитан, пока то да сё — есть у меня к тебе личная просьба. — Майор Дементьев постарался вложить в свои слова максимум дружелюбия.

— Фотоаппарат? — Савушкин примерно понял, что надо начштаба.

Дементьев кивнул.

— Лучше «Лейку».

— Так ведь запрещено?

Майор развёл руками.

— Ну, кому запрещено, а кому и не совсем… Ты, главное, подыщи исправный, а как его оформить — уж я найду.

Капитан вздохнул.

— Товарищ майор, мы вообще-то не в набег на магазины летим…

Майор поморщился.

— За границу отправляетесь, там всего куча, немцы там непуганые, хозяевами себя в Польше считают… Грабь награбленное! Фотоаппарат там у каждого второго офицера, так что труда не составит. «Лейку». Запомнил? И плёнок с бумагой побольше…

— Есть, товарищ майор! «Лейку». Плёнку и бумагу.

Дементьев удовлетворенно кивнул.

— Молодец, Савушкин, правильно понимаешь ситуацию… Я вашей группе, заметь, выбил радиостанцию американскую, «Бендикс», с двумя запасными аккумуляторами и динамо-машинкой. Не надо будет каждые два дня батареи менять! Да и дальность сигнала у неё повыше, чем у нашего «Севера»… Когда всё получите — вели Строганову ко мне подойти, мы с ним и с радистом нашим список рабочих и аварийных частот уточним, время сеансов и позывные. Ну и я ему инструкцию по машинке его дам, хотя он радист опытный, и сам разберется… Ладно, держи накладные! — С этими словами майор Дементьев протянул Алексею несколько листков бумаги.

Капитан бегло посмотрел, хмыкнул и спросил:

— Патроны к ППШ нам зачем?

Дементьев удивлённо спросил:

— А что, написали?

Савушкин кивнул.

— Да, четыре цинка, пять тысяч патронов с мелочью.

Майор почесал затылок.

— Чёрт, я Стахненко это поручил, а он просто с прошлого выхода накладную на боеприпасы перепечатал… Ладно, дай сюда, я вычеркну и поставлю парабеллумовские, к МП-40. Там, правда, цинки поменьше, по восемьсот штук в каждом, но то такое… Вы ж со «шмайсерами» полетите, так?

Капитан молча кивнул.

— По остальному вопросы есть? Сухпай на двенадцать дней, пять комплектов немецкой формы, причем — люфтваффе, чтоб не перепутали! сапоги, плащ-накидки, палатка, сменное бельё… Три пистолета по выбору получателя, два автомата. Винтовка у твоего Некрасова своя, «маузер» взять не хочет? Там, правда, прицел всего полуторакратный, хоть и «Цейс»…

— Не. Говорит, холодно щеке от немецкого приклада. Немцы ведь тоже СВТ массово используют, в сорок первом им этих винтовок досталось на складах — мама не горюй! Так что не спалимся мы с Некрасовым и его ружжом. Тем более — он со своей СВТ не расстаётся третий год. Двадцать шесть фрицев уложил…

— Молодец! — Дементьев открыл ящик стола, достал толстый пакет, и, вздохнув, промолвил:

— От сердца отрываю… Летите вы за границу, вполне вероятно, придется контактировать с местным населением. Деньги там ещё никто не отменял. Получи и распишись. — С этими словами майор достал пухлую пачку серо-коричневатых и зеленовато-серых бумажек и подвинул её к Савушкину.

Капитан удивлённо посмотрел на банкноты.

— А что за деньги-то? Не рейхсмарки? Польша ж вроде как генерал-губернаторство Рейха?

— Злотые. Правда, немецкого Польского эмиссионного банка. Немцы их в Кракове и Варшаве печатают, они там вполне в ходу.

— Фальшивые?

— Обижаешь. Самые что ни на есть подлинные! Начфин в Москве клялся и божился, что настоящие. Пять тысяч злотых, бумажками по пятьдесят и сто злотых. Они в Польше в ходу, так что, ежели что — используйте.

Савушкин взял в руки банкноту в сто злотых, оглядел её со всех сторон. Вроде настоящая…

— А что за мужик с бородой тут нарисован? Иван Сусанин?

Дементьев снисходительно хмыкнул.

— Деревня… Король Иоанн-Альбрехт. А на обратной стороне — город Львов, Лемберг по-немецки. Был во Львове?

— В Перемышле. В ноябре сорокового.

— А я был. Аккурат перед войной… Красивый город! — Дементьев вздохнул, а затем продолжил: — Злотые — это не всё. Мало ли где вы окажетесь… Так что получи ещё трохи грошей. Тысячу рейхсмарок и сто фунтов стерлингов бумажками по пять фунтов. Поляки эту валюту очень уважают… На, распишись. — И подвинул Савушкину ведомость.

Капитан подмахнул документ, взял в руки пачку денег, взвесил — и уложил в свой планшет.

— Чувствую себя миллионером… Ладно, товарищ майор, теперь — о главном. Дислокация сил противника.

Дементьев почесал затылок.