Парашюты над Вислой

Савушкин повернул к заднему борту — и тут увидел немца, вывалившегося наружу. Тот был целёхонек — во всяком случае, внешне — и внимательно смотрел на Савушкина. Несмотря на темень, капитану вдруг показалось, что черты лица этого немца ему знакомы — и тут раздался голос, не оставляющий никаких сомнений в том, кому он может принадлежать:

— Ernst, mein Junge! Was machst du hier?[195]

Глава двадцатая

В которой главный герой узнаёт много такого, чего ему знать совсем не стоило…

Вот это встреча… Комендант Ожарува Густав Вильгельм фон Тильзе? Только отчего-то в грязном и рваном эсэсовском мундире…

— Gustav, mein Freund, hätte nicht gedacht, dich hier zu treffen! Bist du der SS beigetreten?[196] — и Савушкин кивнул на петлицы собеседника.

Фон Тильзе махнул рукой.

— Pass nicht auf. Die Wechselfälle des Krieges…[197] — тут его взгляд остановился на красно-белой повязке на рукаве пантерки Савушкина — и фон Тильзе иронично добавил: — Ich verstehe, Sie haben auch die Art der Truppen geändert — und viel radikaler…[198]

Тут в разговор вмешался Некрасов:

— Товарищ капитан, извините, но что дальше? Берём этого с собой, или… — и молча кивнул на свою винтовку.

— С собой, — коротко ответил Савушкин.

Фон Тильзе удивлённо спросил:

— Ich habe richtig gehört? Ihr sprecht auf Russisch?[199]

Савушкин кивнул.

— Ja, Ich spreche Russisch. — А затем добавил: — Entschuldigung, Gustav, aber wir haben keine Zeit. Sind Sie bereit, in Gefangenschaft zu gehen oder bleiben Sie lieber hier? Aber schon tot?[200]

Фон Тильзе, кряхтя, поднялся с земли, отряхнул мундир и ответил:

— Wenn es Ihnen nichts ausmacht — ich hätte ein bisschen mehr gelebt…[201] — А затем, иронично улыбнувшись, добавил: — Хочется посмотреть, чем всё это закончится, мой мальчик…

Савушкин опешил. Бывший комендант говорит по-русски? Да ещё практически без акцента и грамматически безупречно? Фон Тильзе, насладившись полученным эффектом, изрёк:

— Komm schon, wir haben noch Zeit zum Reden…[202]

Втроём они, на всякий случай пригнувшись, выскочили из-за горящего «блитца» и, прижимаясь к стене дома, вернулись на свою позицию, где их ждали остальные разведчики. Лейтенант, увидев, что Савушкин с Некрасовым не одни — спросил озадаченно:

— Пленный?

Савушкин молча кивнул.

— Но… Нам ещё до Жолибожа добираться… Не в тягость он нам будет?

Капитан усмехнулся.

— Он ещё тебе фору в беге даст… — И, оглядевшись, добавил: — Идём на север. Должны ж где-то быть повстанцы… — Обернувшись к фон Тильзе, спросил: — Gustav, kennst du die Situation auf dieser Seite?[203]

Бывший комендант виновато улыбнулся и пожал плечами.

— Heute ist eine Generaloffensive in der Altstadt geplant. Aber die Details sind mir unbekannt…[204] — Подумав, добавил: — Если вам удобнее говорить по-русски — пожалуйста, не ограничивайте себя…

Савушкин кивнул.

— Хорошо. Но хотя бы примерно вы можете на карте показать, где ваши передовые позиции, а где — повстанцы?

— Могу. Но очень приблизительно…

Савушкин достал карту, разложил её на развалинах рекламной тумбы, чем-то напоминающие ножку гигантского гриба.

— Володя, подсвети. — Лейтенант достал фонарь, включил, и, прикрыв рукой — направил луч света на карту. Фон Тильзе, внимательно вглядевшись в план города, уверенно ткнул пальцем:

— Мы здесь. Перекресток Длугой и Медовой. Западнее — площадь Красиньских. Мои коллеги атакуют вот эти дома по Бонифратерской. До того, как вы меня… избавили от общения с ними, у нашего батальона была задача — занять улицу Беляньскую. Сегодня утром они её займут…

— Нам нужно пройти к углу Свентоерской и Новинярской улиц. — Савушкин помнил, где находится вход в канализационный «канал», по которому они пришли на Старувку с Жолибожа.

Фон Тильзе покачал головой.

— Это в квартале отсюда. Это будет не трудно. — подумав, добавил: — Пока…

— Тогда выходим!

Бывший комендант деликатно взял Савушкина за локость.

— Эрнст, мой мальчик, у вас не найдется ещё одной такой куртки? Мой мундир вызовет у ваших… хм, единомышленников… крайне отрицательные эмоции. Могущие кончится для меня фатально. Чего не хотелось бы…

Капитан кивнул и, обратившись к Костенко, спросил:

— Олег, у нас есть ещё одна пантерка?

Старшина кивнул.

— Е. У Жени в ранце. Я ею рацию укутал перед выходом.

— Выдай нашему пленному.

— А взамен?

— А взамен Некрасов снимет с давешних немцев пару мундиров. — И, оберувшись к снайперу, скомандовал:

— Витя, давай обратно, в проулок, сними с крестничков наших шмотки — рацию укутать.

Фон Тильзе, одев пантерку, оглядел себя, хмыкнул и промолвил:

— Эрнст, дружище, у меня нет на рукаве такой декорации, как у всех вас.

Савушкин молча достал из кармана красно-белую ленту и протянул бывшему коменданту. Тот повязал её на рукав удовлетворённо кивнул и добавил:

— Не то, чтобы я принял вашу сторону, но в такой ситуации лучше не отличаться от большинства… Я готов!

Савушкин осмотрел свою группу.