Паргоронские байки. Том 5

— Кстати, ты уверен, что она от тебя? У матери кожа серебристая. У тебя — бежевая. Почему ребенок такой… фиолетовый?

— Она скорее лиловая, — прижала к себе Астрид Лахджа. Ее уже начал раздражать этот гундеж. — Чешуйки на коже слишком тонкие, и сквозь них просвечивает капиллярная сеть. С возрастом пройдет… полагаю.

— Нет, в Школу Молодых я такую неженку не приму, — подытожил Джулдабедан так, словно обрекал Астрид на вечные страдания.

— Раньше ты сам предлагал принимать к себе фархерримов, — напомнила Мазекресс. — Даже настаивал. А теперь, когда выяснилось, что полукровки больше похожи на фархерримов, чем на других родителей — отказываешься.

— Потому что она вайли, — устало вздохнул Джулдабедан. — Наполовину гхьетшедарий. Может, внешне она и похожа на фархеррима, но поганая кровь еще даст о себе знать.

— Я напоминаю, что ты в доме гхьетшедария, Учитель, — слегка раздраженно сказал Хальтрекарок. — А мы все, конечно, гостеприимные хозяева и хорошие друзья, но оскорблений я не потерплю.

Джулдабедан недовольно крякнул. Хальтрекарок обычно всегда такой расслабленный и добродушный, что гости иногда перестают следить за словами. А он, вообще-то, тоже демолорд, и на своей территории вполне может противостоять Джулдабедану и даже победить его.

Гхьетшедарии ведь демоны-землевладельцы, дома им буквально стены помогают. Этакие котихальтиа, веселые шаловливые домовички. Правда, работает это только в Паргороне — в других мирах гхьетшедарии пускать корни не могут.

— Не хотел обидеть никого из присутствующих, — неохотно произнес старый гохеррим, косясь еще и на Кошленнахтума.

Впрочем, тот не обратил на это внимания. Его глаз на конце щупальца не отрывался от Астрид. Трудно было сказать, о чем эта кошмарная тварь думает, зачем вообще сюда явилась, но в конце концов там раскрылся еще и зубастый рот, и Кошленнахтум спросил:

— Хальтрекарок, ты обдумал мое предложение?

— Какое еще… — не сразу понял Хальтрекарок. — А, это?.. Нет, конечно! Ты в своем уме?

— Что за предложение? — напряглась Лахджа.

— Если тебе мало — я дам больше, — сказал Кошленнахтум.

Мазекресс пристально посмотрела на Хальтрекарока. Но тот, даже не глядя в ее сторону, фыркнул:

— Ты оскорбляешь меня таким предложением, дядюшка. Я бы с удовольствием сделал тебе подарок, будь ты поумеренней в желаниях, но купля-продажа… я тебе что, бушук?! Это даже не обсуждается!

Лахджа немного успокоилась. Она понятия не имела, что там обсуждают ее муж с Кошленнахтумом, этим чуть ли не самым отвратным из демолордов, но ее обрадовало, что Хальтрекарок встал в позу.

Он всегда в нее встает, когда задевают его гордость, пусть даже случайно. И уж после этого его с места не сдвинешь. Идет на принцип даже в ущерб себе.

Но то, что Кошленнахтум проявляет к ней какой-то интерес, причем почему-то уже после родов… это плохо, вообще-то.

Любой интерес со стороны демонов — это плохо, а Кошленнахтум еще и беспредельщик.

И они все не уходили. Везде, где собирается больше двух демолордов, начинается обмен колкостями. Лахджа, уже не обращая на них внимания, снова принялась кормить Астрид. Та только что ела, но маленькие демонята очень прожорливы.

Вообще, Астрид развивалась быстро. Уже на третий день жизни начала ползать, все хватать, тянуть в рот. Понятное дело, для демонов такое норма — им было бы сложно выживать, завись они полностью от своих матерей.

— Очень бойкий ребенок, — обратил внимание Джулдабедан. — Словно маленький гохеррим.

— Не гохеррим она, — отрезала Лахджа.

— Да, не гохеррим, — с жалостью погладил Астрид по голове старый демон. — Была бы гохерримом — попала бы в Школу Молодых, развивалась бы там, совершенствовалась… хотя ладно, я еще подумаю. Поглядим через двадцать лет — может, в ней и есть дух гохеррима.

Астрид посмотрела так, словно поняла, о чем ей говорят. Потом перевела взгляд на маму и посмотрела еще внимательней.

— Не озадачивайся так, Астрид, — сказала ей Лахджа. — Просто Джулдабедан — старый боевой пес. А пес для пса есть высший идеал. И пес почтит тебя, признав собакой.

Джулдабедану цитата понравилась. Он довольно ухмыльнулся и шевельнул губами, ее запоминая.

— Надеюсь, твой народ меня не подведет, — снисходительно сказал он Лахдже, выходя за дверь.

Кошленнахтум, все это время пялившийся на них с Астрид, тоже исчез. Скрылся в портале. И только Ярлык Мазекресс все еще оставался в палате, но смотрел уже совсем без интереса.

И вот как раз с ней Лахджа не против была пообщаться. Мазекресс обычно не посещает шоу Хальтрекарока, и демоница не виделась с ней со дня перерождения.

При этом ее к ней подсознательно тянуло. Глубоко внутри сидела инстинктивная привязанность. Наверное, это заложено во всех, кто прошел через ее чрево.

— Мама, я… — неуверенно начала она. — Могу я иногда тебя навещать?

— Если желаешь, — безучастно ответила Мазекресс.

Лахджа почувствовала холодок в ее голосе. Но почему? Она ее чем-то огорчила, разочаровала? Может, Мазекресс и в самом деле чего-то ожидала от Астрид, а та обманула ее надежды? Получилась не такой, как задумывалось?