Паргоронские байки. Том 5

Она везде носилась и прыгала на все, что шевелится. Кусалась и царапалась, когда ее пытались помыть. Отнимала еду и игрушки у других детей. Вообще тянула в рот все, что не приколочено… кстати, у нее действительно внутри оказался рудиментарный анклав. Не такой, как у гхьетшедариев, с их пожирательной инициацией, поглощением огромных предметов и двумя обликами, а просто очень вместительный желудок. Астрид влегкую могла слопать больше собственного веса.

Но все-таки объем ее анклава был конечен, и когда он переполнялся, девочка шумно блевала во все стороны.

Интересно, для младенцев-фархерримов это норма или таковы только хальты?

— Да что же ты такая бешеная?! — приговаривала Лахджа, отрывая Астрид от занавески.

Девочка в ответ втягивала в себя занавеску… а потом блевала ею. Выглядело это как перетягивание каната.

Теперь дни Лахджи были заняты дочерью. Превратить этого маленького звереныша во что-то похожее на ребенка оказалось непростым делом, и она практически перестала спать. Спросить совета было не у кого — откуда кому здесь знать, как воспитывать мелких фархерримов или хальтов?

— Ма-а-ама-а-а!.. — раздавался радостный вопль.

— Иди сюда, маленькое отродье! — ворковала Лахджа, беря Астрид на ручки.

Лепетать ее дочь тоже начала на первом же месяце жизни. Правда, пока знала всего два слова — «мама» и «дай».

«Дай» она выучила первым.

Сегодня Лахджа принесла дочке игрушку. Резиновую собачью пищалку. Игрушки получше мать ей пока не доверяла — девочка слишком быстро с ними расправлялась. Вот и теперь Астрид с восторгом схватила пищалку и тут же принялась рвать великолепными клыками. Родилась она уже зубастой, и кормить грудью Лахджа перестала быстро.

С новой игрушкой Астрид разобралась в считаные секунды. Громко чихнула, когда та лопнула, тряхнула головой и полезла по стене, цокая когтями.

Лахджа смотрела на это с умилением. То, что Астрид так рано начала ползать, все хватать и вообще знакомиться с окружающим миром, означает, что определенные зоны мозга тоже будут развиваться быстрее.

Правда, возможно, все-таки не очень быстро. Добравшись до потолка и нависнув прямо над мамой, Астрид растерянно замерла. Она не знала, что делать дальше, а потому сделала самую логичную вещь для ребенка ее возраста — разревелась.

— Ма-а-а-ама-а-а-а!..

— Астрид, у тебя есть крылья, — подсказала Лахджа, не отрываясь от кэ-ока. — Лети, птенец. Лети.

Астрид неловко взмахнула крыльями. Пользоваться ими сознательно она все еще не умела.

Другие демонята и полудемонята сползались с разных сторон, глядя на эту кутерьму. Развивались они с разной скоростью, да и возраста были разного. Один, лежащий в люльке, ожесточенно швырнул в Астрид погремушку, но не докинул и принялся материться.

— Гребаные младенческие ручки! — ругался он густым басом.

— Фурундарок?.. — ужаснулась Лахджа. — А, нет, ты же малыш Лаиссалны… Ты ужасно похож на своего дядю…

— Заткнись! — рявкнул маленький гхьетшедарий.

— Вот не зря говорят, что все младенцы одинаковы, — хмыкнула Лахджа и сняла Астрид с потолка.

Она очень радовалась, что ее дочь оказалась не похожа на гхьетшедариев. Хотя бы не начала сразу же говорить и мерзко мыслить. Растет нормальным, не стремным ребенком… ну ладно, она все время жрет несъедобное и лазает по потолку, но это совершенно нормально для демоненка.

Интересно, функциональные ли у нее крылья? В Паргороне еще не было таких полукровок, так что заранее не скажешь. Но скорее всего, да, просто нужно время, чтобы Астрид научилась летать.

— Слушай, а почему ты можешь говорить с самого рождения, а моя дочь нет? — спросила Лахджа ребенка Лаиссалны. — Почему все сложности достаются именно мне?

— Не знаю, — пробасил младенец. — Возможно, она умственно отсталая.

Лахджа немного обиделась за Астрид. Астрид, кажется, поняла смысл, потому что попыталась разломать люльку маленького гхьетшедария, и тот заорал, призывая храпоида.

— Почему мама не подвела сюда ток?! — злился он, пока Астрид когтила уже храпоида.

Тот давно привык к такому и терпеливо смотрел, как ему грызут пальцы. Но Лахджа все-таки оторвала ребенка от жертвы и сунула обратно в люльку… попыталась сунуть. Астрид уперлась всеми четырьмя и начала кусаться.

— Да посиди ты спокойно!.. — пыхтела Лахджа, прилагая все больше силы. — Так, а это у тебя что?..

Когда она вытащила этот предмет, Астрид сразу успокоилась и позволила себя уложить. Даже сунула палец в рот и начала причмокивать.

Лахджа наконец-то смогла выдохнуть. Интересно, дети гохерримов и бушуков тоже такие несносные? А то маленьких гхьетшедариев, вайли и полудемонов она тут повидала немало, но демонят не от Хальтрекарока тут быть не может. Разве что…

— Артурио-о-он!.. — позвала Лахджа.

В ясли сунулся ребенок, похожий на ангелочка. Контрафактный отпрыск Асмодея, маленький кукушонок, так и растущий тайно в детском крыле. Лахджа знала его секрет, поэтому могла шантажировать.

— Что тебе на этот раз? — угрюмо спросил малолетний чертогхьетшедарий.

— Сплети веревку из песка, — издевательски потребовала Лахджа. — И пересчитай все иголки в сосновом лесу.