Паргоронские байки. Том 5

— Что ты городишь? — с отвращением посмотрел на нее Совнар. — Я же не Бхульх, чтобы экономить на зубочистках.

Совнар явно догадался, почему Лахджа болтает с этим Жертвенным. Кто-кто, а он прекрасно знает, чем она занимается в своей мансарде. И запрещать он ей это не запрещает, конечно, но радоваться тоже не радуется.

Бухгалтер Хальтрекарока заинтересован в сообщницах среди жен своего господина — в первую очередь из самых любимых. И из Лахджи он пытается вылепить что-то вроде приемыша своего клана.

Ассантея, вон, давно в таковых ходит. Даже если Хальтрекарок вдруг выкинет ее на мороз — не пропадет, будет работать на Совнара. И Лахджа в целом тоже не против — это всяко лучше, чем положение секс-игрушки… но все-таки быть сборщиком душ не так интересно, как конструктором плоти.

И не так уж плохо жить тут, во дворце, так что лучше пойти на компромисс — развлекать Хальтрекарока, когда до нее доходит очередь, а потом уже заниматься удовлетворением собственных амбиций. С нее фактически сняты любые заботы касательно добычи средств к существованию, а из лабиринта регулярно поступают интересные материалы. При этом никому не придет в голову интересоваться данной стороной ее личности — у наложниц бывают самые разные хобби. Всем плевать.

К Зиммизхи Лахджа заглянула уже через пару дней. Тот даже познакомил ее с коллегой — удивительным растительным демоном из другого мира. Обмолвился, что они вместе работают над одним проектом, но каким именно — не сказал.

В этом его госпитале бурлила совсем иная жизнь. Деловая атмосфера, все чем-то заняты, постоянно доставляют больных, то и дело кого-то вскрывают. Повсюду когтистые маркольмы, брызжет кровь Жертвенных, а изредка попадаются и высшие демоны — но тоже другие, не настолько заносчивые.

Лахдже здесь понравилось больше, чем среди дворцовой роскоши. Оказалось, что низшие демоны не просто влачат жалкое существование где-то в грязи, а ведут активную социальную жизнь, оказывают друг другу услуги, поддерживают паргоронскую экономику. Все эти закромочные дела, охота за душами, войны и интриги — это все к высшим демонам, а простонародье живет почти так же, как смертные.

— Бушук!.. — вопил изрыгающий червей тахринарий. — Меня проклял бушук!..

— Девять астралок, — тут же выписал счет маркольм на ресепшене. — Кабинет тридцать семь.

После этого Лахджа стала частенько наведываться в госпиталь Зиммизхи, да и вообще в Кубло. Все равно до родов она застряла в Паргороне, от обычных обязанностей наложницы ее освободили, а музицировать с Сидзукой оказалось скучно.

Сидзука, кстати, один раз за ней увязалась, но логово Жертвенных ее не на шутку напрягло. Поняв, что именно сюда ее подруга шляется почти каждый день, причем по собственной инициативе, японка долго смотрела на нее немигающим взглядом.

— Ты нормальная? — спросила Сидзука, когда они вышли. — Зачем тебе это?

— Интересно, — коротко ответила Лахджа, таща корзину с трупом. — И можно получать интересные материалы.

— Иногда я жалею, что именно тебя ко мне подселили, — покосилась на корзину Сидзука.

— Не беспокойся, в тебе ничего интересного нет. Ты же просто человек. Хотя… нет, ничего интересного. Хочешь яиц кайтранов?

— Хочу. Но я, честно говоря, все равно не понимаю, на кой тебе все это.

— Сидзука… ну ты подумай, какое у нас пустое существование. Особенно сейчас, когда мы беременны.

— Я стараюсь об этом не думать, — уставилась на свой живот Сидзука.

А вот Лахджа об этом думать не переставала. Она все-таки часто размышляла, что вечно оставаться женой Хальтрекарока — не вариант. Но просто уйти от него невозможно. Да, она отсутствовала четыре месяца, и он о ней даже не вспоминал… но ведь в конце концов вспомнил. Пока она за ним замужем — на ней незримые печати, и он отыщет ее где угодно.

Лахджа с тоской вспоминала время, проведенное с Майно. Было очень приятно жить с мужчиной, для которого она не просто одна из двухсот кукол для потрахушек, а личность. Чувствовать, что именно ты для кого-то особенная.

После родов можно снова заглянуть в Мистерию. Наведаться туда тайком, ненадолго. Хальтрекарок за ней не следит… ему абсолютно неинтересно, где она проводит время, когда не ублажает его.

Но Лахджа решила не ждать многого от этой связи со смертным. Она-то все-таки бессмертный демон. Если влюбиться всерьез, через несколько десятков… ну, может, сотен лет ее сердце будет разбито.

А что еще хуже, ее муж — демолорд. Не ревнивый и не мстительный, зато непредсказуемый и капризный.

И тем не менее, она не могла выкинуть Майно из головы. Мысли постоянно к нему возвращались.

Так день шел за днем, неделя за неделей. Живот рос, приближался заветный час. На последнем месяце Лахджа перестала выбираться в Кубло и посещать госпиталь — сосредоточилась на грядущих родах.

До этого Лахджа не интересовалась, где и как вообще живут дети Хальтрекарока. То есть она знала, что с совершеннолетием те сваливают на вольные хлеба — одного даже случайно встретила в Легационите… интересно, как он там поживает? Но пока они маленькие, то обитают здесь же, во дворце, в детском крыле.