Пари на свадьбу

Он отпустил мою ладонь. Я прикоснулась второй рукой к пальцам, которые трогали чешуйки драконьей ели, отмечая, что кожа действительно нигде не поранена. Резкое движение кулаком по стволу заставило меня тут же прекратить исследование собственной кожи и схватиться за руку Аермира.

— Надеюсь, Соран поймет, что это исключительно в познавательных целях, — усмехнулся крылатый. А я не могла отвести взгляд от испещренных и покрытых царапинами казанков. В одном застряла знакомая деревянная чешуйка, вдруг блеснувшая в отсвете подлетевшего огонька. Драгонир мягко одернул рассматриваемый мною кулак и ловко вытащил причину ранения. Поймал мой взгляд. — Убедилась? Природа защищает себя.

Ошеломленная произошедшим, кивнула и снова вернулась взглядом к его руке, к которой он успел приложить откуда-то сорванный листок. Завороженно следила за махинациями дракона. Он несколько раз провел пальцами по словно приклеевшемуся к коже листку. Спустя секунды его поверхность начала менять цвет и постепенно высыхать, отчего края листочка потянулись вверх. Когда, наконец, Драгонир смахнул с тыльной стороны ладони то, что осталось от использованного растения, кожа дракона была абсолютно чистой без единого шрама.

И я, выпучив глаза, уставилась ими на своего спутника.

— И много ты знаешь?

— Достаточно, чтобы пополнить твои знания о нашем крае, — ответил дракон и неожиданно усмехнулся.

Присел на землю и пригласил меня присоединиться. Я послушно села рядом и не смогла не поинтересоваться разительным переменам Драгонира:

— Чего такой довольный?

— Знаешь, — он вдруг приобнял меня и притянул к себе поближе. Вдохнул полной грудью лесной воздух. — Соран был прав. Я действительно нашел то, что искал.

В какой-то момент его объятия стали крепче. Гвардеец шумно выдохнул, обвел подушечкой большого пальца плечо и зарылся носом в мои волосы.

— Очень рада за тебя, — смущенно прошептала я, удивляясь его неожиданному порыву нежности.

— Спасибо, Ал, — вздрогнула от сокращенного имени.

Но позволила и это. Почему-то казалось, что сегодня, сейчас можно.

Варнерд

— Теперь можно и поболтать, — весело подытожил Соран, когда спины Алиасты и Драгонира спрятались за роем светлячков. — И если ты все еще переживаешь за нее, — видимо, он оценил мои напрягшиеся мышцы, — то советую уже, наконец, успокоить себя и своего дракона. А еще лучше — разжать кулаки и попробовать в конце-то концов чай, который я так старательно готовил.

Я хмыкнул, но кулаки все-таки разжал и взял в ладони округлую чашу, наполненную действительно ароматным отваром — это отметил еще до того, как мы сели за стол. Осталось попробовать его на вкус. Надеясь, что пешая прогулка моих подопечных не обернется летальным исходом и при этом стараясь не подавать виду, насколько встревожен, медленно поднес чашку ко рту, в последний раз принюхался и все-таки сделал глоток.

— Ну как? — чуть не поперхнулся чаем, когда бросил взгляд на Сорана и увидел, с каким нескрываемым интересом он наблюдает за происходящим.

— Вкусно, — кивнул, поставив чашу на стол. Спокойно посмотрел в желтые глаза, не прекращающие изучать меня. — О чем поболтаем?

— Ты вроде интересовался рыженькими? — змей вдруг усмехнулся и вернул маску безразличия на лицо. — Можем о них. Но только после того, как ты мне расскажешь, что у вас нового и кто дал вам право проводить подобные эксперименты над полукровками?

— И ты туда же, — вздохнул, так как придется, видимо, рассказывать то, что уже неоднократно повторял и на суде, и в тронном зале, отчитываясь перед королевской семьей.

Вот теперь и перед хозяином леса отчитаться надо было. А то слишком уж заинтересованно он поглядывал на Алиасту. Я почему-то знал, что никуда он нас не отпустит, пока хотя бы на толику не утолит свое любопытство. Что Сорд, что Соран...

— Рассказывай, дракон, — он даже руки смиренно опустил на стол и внимательно посмотрел на меня. — Прерывать не буду.

И я рассказал. Все, как было на самом деле, даже не ожидая от себя такой откровенности с тем, к кому еще не так давно приставлял кинжал. Слова лились потоком и ускользали из моего рта в уши Сорана, глаза которого с каждой фразой становились все ярче и шире.

— Потом суд, камера и вызволившая меня Алиаста, — закончил я свой рассказ.

Минуту хозяин молчал, прикрыв глаза и явно переваривая услышанное. Потом снова взглянул на меня.

— Теперь понятно, — цокнул своим раздвоенным языком, словно пытаясь попробовать воздух на вкус, и помотал головой. — Сами не знаете, какую беду накликали на себя, дети драконов. Такие эксперименты не проходят бесследно. Поэтому их и запретили.

— Знаю, — рыкнул, но тут же заткнулся. Взгляд хозяина леса стал глубоким, проникновенным, а на лице прорезались морщины. Он заявлял о своем возрасте открыто и требовал уважения. Я склонил голову, признавая ошибку. И понял, что склонил бы ее даже в том случае, если бы не признал. — Что именно понятно?