Париж: анатомия великого города

Провинциалов Париж пугал. И не только размером, пестротой культурной жизни, жуликами, шлюхами и еретиками. В новом столетии Париж превратился в кровавое поле битвы двух религиозных конфессий: традиционного католицизма, связанного с Испанией, Италией и сильным кланом Гизов, и новой ересью протестантизма.

Весь тот беспокойный век Париж оставался оплотом католицизма. Парижские власти пристально следили за событиями, разворачивавшимися в Германии: отлучение Мартина Лютера в 1520 году от церкви было встречено учеными мужами Сорбонны с бурной радостью. Когда, протестуя против коррупции и морального разложения католической церкви под управлением Рима и Мадрида, Лютер прибил свои девяноста пять тезисов к дверям Виттенбергской церкви, он был всего лишь монахом. Однако вскоре он стал одним из самых влиятельных мыслителей Европы, а после распространения его трактатов в Париже и окрестностях Лютер привлек внимание французских властей. Его персоной заинтересовался сам Франциск I, стесненный в своих правах властью и высокомерием церкви. Но как только раненый Франциск попал в испанский плен, место регента заняла королева-мать Луиза, которая начала во всем поддерживать осудивших в 1521 году лютеранство как ересь папу, профессоров Сорбонны и парламент Парижа.

Освободившись из плена, король поостыл и склонялся к аресту или даже казни инакомыслящих. Волна репрессий, начавшись с запрета, изъятия и сожжения протестантских книг, дошла до пыток предводителей еретиков. Кульминацией гонений через несколько десятков лет стала кровавая и постыдная бойня, равная по жестокости этническим чисткам XX века, навеки запятнавшая парижскую католическую церковь и всю Францию.

Принцева потаскуха

Именно в это время ко двору Франциска I прибыла Екатерина Медичи — женщина, воплощавшая чувственность, которая так ценилась в те времена. Франциск выписал из Италии невесту для сына. Екатерина сразу же получила кличку «принцева потаскуха».

Женская привлекательность и чужеземная изысканность Екатерины источали «ауру злодеяний». Миниатюрная Медичи носила элегантные платья и туфли на высоком каблуке (богатое воображение неоклассицистов-придворных быстро сравнило ее обувь с высокими сандалиями, которые носили куртизанки Древнего Рима. В Англии вплоть до XVII столетия высокий каблук считался приметой ведьмы, таких женщин следовало сжигать на костре). Но важнее всего то, что эта маленькая женщина очень быстро смогла стать самой сильной и влиятельной персоной наиболее распутного двора Европы.

Екатерина привезла с собой итальянские манеры, кулинарные пристрастия и любовь к театру. Особенно она благоволила итальянской комедии: обычно это были пьесы-адаптации Тита Макция Плавта и других античных авторов, только-только входивших во Франции в моду. Прежде в Париже такие представления давали заезжие бродячие труппы актеров. Теперь в трагикомедиях выступали даже родные дочери Екатерины. Однако сразу после постановки «Софонисбы», адаптации итальянской трагедии Сен-Желе о королеве, которая предпочла яд потере чести, Екатерина объявила, что спектакль принес ей неудачу. С тех пор при дворе ставили только комедии. Фарс под названием «Панталоне» заставлял королеву смеяться до колик.

Екатерина не стеснялась искать и получать удовольствия в постели, для чего в начале пути ей требовался собственный шарм, а после все сами хотели ей понравиться. И все же самым горячим ее желанием было участвовать в делах религии, вершившихся в Риме и Мадриде. Екатерина увлекалась изучением таинств политики и управления государством. Она изучала Макиавелли и твердо усвоила, что властители «более склонны ко злу, чем к добру». Не удивительно, что «королева-отравительница» стала самым влиятельным человеком при дворе: таланты Екатерины пользовались дурной славой и были смертельно опасны. Принц-протестант Конде едва не погиб от фруктов, корзину которых доставили ему от имени королевы: по совету своего врача он скормил собаке яблоко, и пес мгновенно скончался.

Кроме того, при дворе во множестве кормились алхимики, предсказатели и маги из самых разных стран. Уже спустя столетие по Лондону ходил слух, что Екатерина совершала жертвоприношения сатане. Во Франции эту молву назвали иезуитской пропагандой, но мы-то знаем, что Медичи всерьез прислушивалась к советам оккультистов и даже приказала построить башню, с которой был виден весь Париж, для любимого астролога Козимо Руджери, сменившего Нострадамуса, который отбыл на покой в Прованс. Башня и сегодня стоит на улице Виарм неподалеку от Биржи. Это одно из мест Парижа, где дьявол якобы являлся на землю и где ощущается присутствие сил высшей магии. Таких мест было множество: будь то простая поляна, прореха в зарослях кустарника или странное расположение камней. Сегодня от стеклянного купола, сквозь который Руджери читал судьбу по звездам и призывал сверхъестественные силы в помощь королеве, не осталось и следа.