Парижская любовь Кости Гуманкова

– Ах, если б вы знали, господарищ оператор, что у нас в редакционном портфеле! Печатать это решительно нельзя! – закатывая глаза, сообщил № 85.

– Мне без разницы, – буркнул Мишка и, повернувшись к редактору спиной, направился к машине.

– Все оригиналы я тщательно храню, – семеня рядом, информировал № 85. – Они от руки написаны…

– С меня хватает, что я ваше говно вожу, – отрубил Курылев, впрыгнул в кабину и захлопнул дверцу.

Но упорный изолянт все никак не отставал. Понимая, что сквозь рев заведенного мотора Мишка его не слышит, он совершал пальцами такие движения, словно резал бумагу. Вероятно, он обещал показать заинтересованным лицам и те купюры, которые на правах главного редактора делал в статьях и заметках…

Сбитый с толку этой назойливостью, Курылев сам не заметил, как оказался в «Кунцево», возле домика № 55. А ведь зарекался! Спецнацгвардеец, дежуривший возле новенькой будки, завидев Мишку, блудливо заулыбался и махнул рукой. И хотя Курылев понимал, что парень фамильярничает совсем не из-за Лены, а из-за этих чертовых секс-кадриков, но все равно было неприятно и горько.

Лена в палисаднике возилась с клубникой, кажется, обрезала усы. Увидав знакомую машину, она поднялась с колен и, упершись руками в бедра, выгнула затекшую спину. Но у Мишки от этого обыкновенного огородного телодвижения сердце налилось тяжкой истомой. А Лена тем временем сняла с головы косынку и поправила волосы, что на их языке жестов означало: сегодня они увидеться не смогут. Курылев в ответ приложил правую руку к левой стороне груди и, уже проехав участок № 55, еще раз глянул на Лену через боковое зеркало: она стояла, уронив руки, и печально глядела вслед машине. Мишка сразу подумал вот о чем – при первой же встрече нужно будет предостеречь ее от таких взглядов! Он даже мысленно хотел сформулировать, каких именно взглядов, чтобы потом доходчивей объяснить Лене, но не успел… Произошло то, чего Мишка никак не ожидал. Она вдруг торопливо повязала косынку вокруг шеи, наподобие пионерского галстука. А это на их секретном языке означало, что стряслось нечто чрезвычайное – подробности в тайнике!

Тайник Мишка оборудовал на параллельной Пятой улице в щели между бордюрными камнями. Правда, если говорить честно, этим тайником они еще пока ни разу не пользовались. Да и разработанный Курылевым язык жестов тоже пока служил им в основном для нежных развлечений – ладонь, приложенная к сердцу, означала «Я тебя люблю!». «Ми-ишка! – Лена, помнится, от удовольствия захлопала в ладоши. – Ты настоящий конспиратор! А как будет «Я тебя очень люблю»?» Курылев глубоко задумался, даже привстал с разложенного интендантского дивана, потом снова приложил ладонь к сердцу, а затем приставил перпендикулярно к горлу, как делают, если хотят показать, что уже совершенно сыты. «Ну и дурак!» – обиделась Лена…

Записку Мишка решился прочитать, только миновав третий КПП. В ней, как и договаривались, печатными буквами по школьным клеточкам было написано:

Я БЕРЕМЕННА.

6

Культурно-историческое общество имени матери адмирала Антонины Марковны Рык (в девичестве Конотоповой) выросло в Демгородке на базе легального кружка «Переосмысление», основанного изолянтом № 739 – бывшим столичным префектом. В свое время он печально прославился тем, что продал иностранцам набережную Москвы-реки от Крымского моста до высотки на Котельниках, причем левую сторону – голландцам, а правую – южноафриканцам. Главной задачей кружка, а позже и общества являлись «переосмысление и суровая оценка своей антинародной деятельности, решительное самоперевоспитание и активный труд на благо возрождающейся России». Однако регистрационное удостоверение обществу генерал Калманов выдал лишь после того, как оно способствовало выявлению двух враждующих подпольных групп – «Истинных демократов» и «Подлинных демократов», замышлявших вернуть к власти соответственно каждая своего бывшего президента. Подпольщиков приговорили к трем месяцам принудительных работ на общественном картофельном поле с отсрочкой до начала огородного сезона.

Считалось, теперь никаких злокозненных организаций в Демгородке не осталось, за исключением легендарной террористической группы «Молодые львы демократии», точнее, одного из ее глубоко законспирированных ответвлений. Однако поговаривали, будто никаких подпольных львов в Демгородке не водится, а слухи о них специально распускаются по указанию коменданта Калманова, надеющегося таким образом выцыганить у министра национальной безопасности несколько штатных единиц в особый отдел.