Парижские сестры

Клэр привыкла к тому ритму работы, который был обычным для пошивочной в приемном центре Дахау. Каждый день сквозь нее протекал непрерывный поток новых заключенных, и швейные машины беспрестанно стрекотали, в то время как работницы прикрепляли к сине-белым комплектам формы цифры и цветные треугольники, по одному на рубашке чуть выше сердца и по одному на каждой правой брючине. В глубине души ей не давала покоя мысль о том, что она теперь – часть этой зловещей машины, обрабатывающей каждого нового заключенного с безжалостной эффективностью, и она чувствовала себя виноватой, передавая очередное законченное изделие получателю, всякий раз сталкиваясь со взглядом, который переполняли страх и отчаяние. Поначалу она пыталась говорить что-то ободряющее заключенным, но наблюдавшая за пошивочной охранница крикнула ей, чтобы она умолкла и сосредоточилась на своей работе. Теперь ей приходилось довольствоваться слабыми улыбками.

Хотя, с другой стороны, она понимала, как ей повезло. Поскольку им ежедневно приходилось всего лишь добираться до приемного центра, ей и Виви удавалось сохранить небольшие запасы жизнестойкости, которую они пытались почерпнуть из скудной лагерной пищи; в любом случае Клэр чувствовала себя сильнее, чем во времена работы на текстильной фабрике во Флоссенбурге. В конце дня, когда они возвращались в казармы под бдительным наблюдением охранников на башнях по периметру лагеря, она заметила, что Виви стала меньше кашлять; впрочем, причиной тому вполне могло быть наступившее лето. Из рассказов соседок по бараку ей также стало понятно, что работа, которую им поручали, была несравненно легче работы на фабриках, да и вокруг царила не такая суровая атмосфера.

Она понимала, что они пробыли в лагерях уже больше года, так что на какое-то мгновение опустошенность едва не сразила ее. Увидят ли они когда-нибудь Париж? Она посмотрела туда, где Виви сидела за своей швейной машиной, склонив голову над рукоделием. Как будто чувствуя, что за ней наблюдают, Виви подняла голову и улыбнулась Клэр, кивнув, чтобы успокоить ее. Мы вместе, сказала себе Клэр, повторяя мантру, которая столько раз помогала ей преодолеть отчаяние. И все будет хорошо.

Внезапно стоявшая у стены надзирательница, наблюдавшая за тем, как трудятся женщины, подошла к тому месту, где сидела Виви, и вздернула ее на ноги, при этом сильно ударив в лицо. Очередь заключенных отшатнулась, а одна из женщин даже вскрикнула от того, насколько этот поступок был исполнен насилия.

Клэр в ужасе наблюдала, как несколько желтых треугольников упали на пол с колен Виви, рассыпавшись, словно крылья мертвых бабочек, по голым доскам у нее под ногами. Охранница крикнула, и две ее коллеги выбежали из соседней комнаты.

– Изменница! Шлюха французская! – кричала охранница. Она потянулась вниз и подобрала треугольники желтой ткани. – Сколько из них ты поменяла на синие? Не вздумай отрицать! Я наблюдала за тобой. Я видела, как ты занималась этим. Ты откладываешь желтые, если появляются для нашивки две штуки другого цвета. Я могу пристрелить тебя за это. – Она оглядела испуганных швей и заключенных, застывших на своих местах. – Пусть это будет уроком для всех вас. Не смейте думать, что приказы можно не исполнять.

В наступившей тишине четко было слышно, как царапает по полу стул Клэр, когда она поднималась; все повернулись к ней. Лицо Виви побелело, струйка крови текла по ее нижней губе, но она умоляюще взглянула на Клэр и покачала головой, почти незаметно, молча умоляя ее оставаться на месте.

– И ты? – прорычала надсмотрщица. – Еще одна предательница? Может, хочешь отправиться на каторгу вместе со своей подружкой?

Клэр открыла рот, чтобы ответить, но в этот момент Виви крикнула:

– Нет! Оставьте ее! Я сама все сделала. И никто об этом не знал.

– Уведите ее, – огрызнулась охранница. – А ты, – сказала она Клэр, словно отхаркнувшись, – садись и работай. А я понаблюдаю за тобой, так что даже не надейся схитрить.

– Пожалуйста… – произнесла Клэр.

– Молчать! – взревела надсмотрщица, потянув из кобуры револьвер. – Всякую, кто посмеет открыть рот, я пристрелю. А теперь ты приступишь к работе, или, может, мне выкинуть тебя отсюда и пусть на твоем теплом местечке работает другая швея, не такая неблагодарная, как ты?

Медленно, в оцепенении, Клэр опустилась на свое место и наклонила голову над своей швейной машиной; ее слезы падали на сине-белую полосатую рубашку на столе перед ней, когда Виви вывели из приемного центра.

* * *

Клэр была в ужасе. Никто не мог сказать, куда доставили Виви. Старшая по бараку только пожала плечами, когда Клэр попыталась упросить ее разузнать про происшедшее.

– Она не должна была поступать так глупо, скрывать желтые треугольники, пытаясь спасти заключенных. После того, как ей повезло с этой работой, – надсмотрщица покачала головой. – Скорее всего, она уже в крематории.