Парни & секс. Молодые люди о любви, беспорядочных связях и современной мужественности

Они просмотрели Instagram Николь и обсудили, какие у нее «крутые сиськи». «Чувак! Ты ее заполучил! — сказал Кайл. — Молодчина!» Энтузиазм Кайла немного поднял Нейту настроение: ему не понравилось, что произошло у них с Николь, но катастрофой это явно не назовешь.

По крайней мере, он так думал. К понедельнику Николь рассказала всей школе, что Нейт ни на что не годится: он укусил ее за губу и не знал, как доставить девушке удовольствие. И вообще у него криво острижены ногти. Может, она пыталась отстоять собственную репутацию — чтобы над ней не смеялись, потому что она замутила с недостойным. Или же ей вся история казалась прикольной. «Принято считать, что парни обсуждают все до последней детали, — сказал Нейт, — но часто происходит наоборот. Парни хвастаются, но без подробностей. Ну, скажут: “Я удовлетворил ее рукой” или даже не станут уточнять, что они делали, а просто скажут: “Мы замутили”, и все. А девушки — они обмусоливают все мелочи с подругами. Какой у него пенис. Все, что они делали. Что она почувствовала. Так что на самом деле все совсем не так, как вы думаете».

Нейт признался, что чувствовал себя «кастрированным». Он так стыдился, что сказался больным и на следующий день остался дома. «Я почти что ревел, — вспоминал он. — Я думал: “Черт! Я так облажался!”»

Безусловно, сплетни про «несостоятельность» парня могут разрушить его репутацию. Поэтому ребята, с которыми я беседовала, действительно стараются удовлетворить девушку, просто не проводят знак равенства между удовлетворением и оргазмом. Они считают, что все зависит от их собственной выносливости и — в меньшей степени — от размера пениса. Эндрю, первокурсник из Лос-Анджелеса, вспомнил одного парня из старшей школы, который «впервые занялся сексом с девчонкой, и она потом всем рассказала, что он кончил очень быстро. После этого его прозвали Две Секунды. Остальные парни перепугались до смерти». Публичное обсуждение того, что должно быть очень личным, невидимая аудитория, которая постоянно присутствует в комнате (должно быть, с секундомером в руке), превращает первый опыт мальчиков из исследования чувственности в проверку мужественности. Ребята, у которых только один раз был проникающий секс, взволнованно спрашивали меня, можно ли говорить, что им свойственна «преждевременная эякуляция», раз им не хватило мнимой выдержки парней из порно (откуда им знать, что актеры поддерживают свою репутацию благодаря монтажу, препаратам от эректильной дисфункции и инъекциям в пенис). Второкурсник из Бостона объяснил мне, что он выработал привычку смотреть на свой член перед сексом. «Я говорил себе: “Надо продержаться пять минут, это минимум”, — сказал он. — А когда научился это делать, то решил удвоить время. Даже не знаю, насколько это необходимо для удовольствия партнерши. Главное — не ударить в грязь лицом, сохранить гордость. Убедиться, что она не станет рассказывать своим подругам, как сильно она в тебе разочаровалась. Но это превращает секс в задачу. И в некоторой степени она мне нравится, но приходится постоянно контролировать свои действия, вместо того чтобы наслаждаться моментом».

В итоге Нейт решил, что нужно противостоять сплетням, если он хочет вернуться в школу. «Я написал ей длинное сообщение и сказал: “Мне очень жаль, что тебе не понравилось, но я бы никогда не поступил с тобой так мерзко”. И ей стало стыдно. Она перестала обсуждать это с подругами, но нам было супернеловко друг с другом. И только в следующем семестре я оправился, так сказать, — у меня появилась настоящая девушка».

Утро после прошлой ночи

«Напишите про переписку после свиданки, — сказала Элли. — Есть определенные правила, только никто не знает какие».

Было десять утра после веселой ночи, и группа первокурсников с затуманенными в разной степени мозгами собралась в комнате Айрис. Хозяйка, в деловом костюме и тапках с зайчиками, носилась туда-сюда, собираясь на турнир по дебатам. Красясь второпях, она рассказывала друзьям о парне, с которым переспала накануне и который ей вроде как нравился. «Он пригласил меня к себе, — сказала она. — Так что все может быть…»