Партия одного. Возвышение Си Цзиньпина и будущее китайской сверхдержавы

Видение Си о возрождении Китая выходит за рамки простого географического положения. В своих выступлениях и директивах он обозначил амбиции по созданию более централизованного государства, подкрепленного единой идентичностью - "общим сознанием", которое объединяет 1,4 миллиарда жителей Китая. Это означает усиление центрального контроля над территориями, которые условно пользуются некоторым самоуправлением, от бывших колоний Гонконга и Макао до "автономных районов" на этнической основе, таких как Тибет и Синьцзян. Это требует национального лингва-франка, связывающего все пятьдесят шесть официально признанных этнических групп с чувством общей культуры, наследия и цели, сосредоточенной на ханьском большинстве. "Си считает, что партия должна активно формировать общее мировоззрение среди своего народа - будь то ханьцы, уйгуры, тибетцы, монголы, гонконгцы или тайваньцы - и если это не удастся, то воцарится нестабильность и страна может развалиться", - говорит Джеймс Лейболд, профессор австралийского университета Ла Тробе, изучающий этническую политику Китая.

История преподнесла Си сложную руку, когда он пришел к власти в 2012 году. Хотя партия в основном подавила этнические распри в приграничных районах, таких как Тибет и Внутренняя Монголия, сепаратистские настроения все еще кипели в Синьцзяне, пограничном регионе Центральной Азии, где проживают миллионы этнических уйгуров и других преимущественно мусульманских меньшинств, и где продолжались насильственные нападения на символы партийной власти. Бывшая британская колония Гонконг оставалась очагом антикоммунистической активности и после возвращения под контроль Китая в 1997 году. Тайвань, святой Грааль, к которому стремился каждый китайский лидер со времен Мао, продолжал ускользать из рук партии, несмотря на десятилетия давления и уговоров.

Несмотря на это, Си, излагая свое видение, придерживается уверенных тонов. "Чтобы реализовать китайскую мечту, мы должны консолидировать силу Китая - силу великого единства всех этнических групп Китая", - сказал он в своей инаугурационной речи в качестве президента в 2013 году. «Все этнические группы страны должны твердо помнить о своей миссии, направлять свои мысли и действия в одно русло, использовать мудрость и силу 1,3 миллиарда человек, чтобы собрать непобедимую и величественную силу».

Такая решимость только укрепилась в 2014 году, когда экстремистское насилие и социальные беспорядки нанесли прямой удар по видению Си национального единства. Смертоносные террористические акты, приписываемые уйгурским сепаратистам, потрясли Китай, включая массовую резню на железнодорожной станции на юго-западе страны и теракт с применением ножа и бомбы, который произошел в столице Синьцзяна как раз в тот момент, когда Си завершал там свое турне. На Тайване студенты, возмущенные растущим экономическим влиянием Пекина, устроили массовые демонстрации, которые подорвали торговый договор с материком и вызвали поддержку политической партии, выступающей за отдельную от Китая тайваньскую идентичность. Гонконг нанес еще один удар по китайскому руководству несколько месяцев спустя, когда протестующие устроили семидесятидевятидневный уличный захват, чтобы отбить предложение позволить жителям города выбирать высшее должностное лицо из числа кандидатов, одобренных Пекином.

Си ответил силой на всех фронтах. В Синьцзяне партия направила репрессивные полицейские меры и программы принудительной ассимиляции против уйгуров и других мусульманских меньшинств, которые иностранные исследователи и эксперты ООН оценили как изобилующие нарушениями прав человека. После массовых протестов, потрясших Гонконг в 2019 году, власти ввели в городе закон о национальной безопасности, арестовали десятки оппозиционных политиков, активистов и независимых журналистов, а также ввели националистическую пропаганду в местные школы. Пекин оказывает давление на Тайбэй, переманивая его дипломатических партнеров, преследуя его военных патрулями и боевыми учениями, ограничивая торговые и туристические связи с островом. Даже в регионах, где в недавнем прошлом не было этнических столкновений, партия подавляла языки меньшинств и усиливала патриотическое воспитание, прославляющее ханьскую культуру как основу китайской национальной идентичности.