Партнеры по преступлению

Один удар в сердце шляпной булавкой, и Сессл падает замертво. Тот, второй, оттаскивает его тело в заросли дрока, снимает с него голубую куртку, сбрасывает с себя юбку и шляпку с локонами. Затем облачается в знаменитую голубую куртку Сессла, натягивает его кепку и возвращается на поле. Трех минут ему достаточно. Те игроки, что идут сзади, не видят его лица – лишь хорошо знакомую им голубую куртку. Им и в голову не приходит, что это не Сессл. Одно странно: человек в голубой куртке отвратительно играет в гольф, что на Сессла совсем не похоже. По их словам, он играл, как совсем другой человек. Разумеется, ведь это и был другой человек!

– Но…

– Довод номер два. Девушка оказалась задействована в этом спектакле также по приглашению другого человека. В кино с Дорис познакомился и пригласил ее к себе в Саннингдейл не Сессл, а человек, который представился Сесслом. Подумай сама, Дорис Эванс арестовали лишь спустя две недели после убийства. Она ни разу не видела тела. Потому что если она его видела, то наверняка удивила бы всех, заявив, что это совсем не тот мужчина, который тем вечером привел ее на поле для игры в гольф и, как безумец, кричал про самоубийство. Это был заранее спланированный спектакль. Сначала – девушка, получившая приглашение приехать в Саннингдейл в среду, когда дом Сессла будет стоять пустым; затем – шляпная булавка, якобы указывающая на то, что это убийство – дело рук женщины.

Убийца встречает девушку, приводит ее в дом, кормит ужином, приводит на поле, и как только они приближаются к месту убийства, выхватывает револьвер и кричит о самоубийстве. Разумеется, девушка напугана и убегает. Стоило ей скрыться из виду, как он вытаскивает из кустов тело и бросает его на игровой площадке. Револьвер он кидает в кусты, затем аккуратно заворачивает шляпку в юбку и – теперь это мое сугубо личное предположение – идет в сторону Уокинга, до которого всего шесть или семь миль, откуда поездом возвращается в Лондон.

– Погоди, – остановила его Таппенс. – Есть еще одна вещь, которую ты так и не объяснил. А как же Холлаби?

– Холлаби?

– Да. Согласна, игроки, которые двигались сзади, не могли знать, кто там впереди – Сессл или нет. Но только не говори мне, что тот, кто играл с ним в паре, был так загипнотизирован голубой курткой, что ни разу не посмотрел ему в лицо.

– Дорогая моя старушка, – ответил Томми. – В этом-то все и дело. Холлаби прекрасно все знал. Видишь ли, я принимаю твою теорию, что настоящими мошенниками были Холлаби и его сын.

Убийца – это тот, кто хорошо знал Сессла, например, такие вещи, что в среду в его доме не бывает слуг и что жена его на тот момент находится в отъезде. Кроме того, это кто-то такой, кто мог раздобыть дубликат ключа от входной двери. Думаю, Холлаби-младший прекрасно отвечает всем этим требованиям. Они с Сесслом одного возраста и роста. У обоих привычка бриться начисто. Не исключаю, что Дорис Эванс видела в газетах фото убитого, но, как ты сама только что заметила, обычно люди видят лишь то, что перед ними мужчина, а на остальное не обращают внимания.

– Разве она не видела в суде Холлаби-младшего?

– Он ни разу там не появился. Действительно, с какой стати? Показаний он дать не мог. В качестве свидетеля в суде выступал Холлаби-старший, с его безукоризненным алиби. Никому и в голову не пришло поинтересоваться, чем в тот вечер занимался его сын.

– Да, все сходится, – согласилась Таппенс и, помолчав с минуту, спросила: – Ты расскажешь все это полиции?

– Не знаю, захотят ли там меня выслушать.

– Никуда не денутся, выслушают, – раздался позади него посторонний голос.

Томми резко развернулся и увидел перед собой инспектора Мэрриота. Тот сидел за соседним столиком, а перед ним стояло яйцо-пашот.

– Я частенько захожу сюда перекусить, – пояснил инспектор. – Как я уже сказал, мы обязательно выслушаем вас. Более того, я уже начал слушать. И готов признаться вам, что мы не совсем удовлетворены цифрами в отчете страховой компании «Дикобраз». Видите ли, мы давно подозревали этих Холлаби, просто не за что было зацепиться. Слишком все запутано. А затем – это убийство, которое, казалось бы, перечеркнуло все наши подозрения… Но благодаря вам и вашей супруге, сэр, мы устроим юному Холлаби очную ставку с Дорис Эванс и посмотрим, узнает ли она его. Думаю, что узнает. Интересную мысль высказали вы по поводу его голубой куртки… И я сделаю все для того, чтобы эта ваша заслуга осталась за вами, «Блестящие сыщики Бланта».

– Приятно это слышать от вас, инспектор Мэрриот, – с благодарностью отозвалась Таппенс.

– Мы высоко ценим вас у себя в Скотленд-Ярде, – ответил ее собеседник. – Вы даже не поверите… Могу я поинтересоваться у вас, сэр, в чем назначение этого куска бечевки?

– Ни в чем, – ответил Томми, засовывая его обратно в карман. – Просто дурная привычка, как ватрушка с молоком. Я на диете. Несварение желудка на нервной почве. Им страдают все занятые люди.

– Понятно, – протянул детектив. – Я подумал, что вы читали… впрочем, это неважно.

Тем не менее в глазах инспектора промелькнула задорная искра.