Партработник

Саша. 21/XII-70».

Как видно, папа был скуп на информацию в письмах. И это правильно. Он же понимал, что письма мог читать кто-то другой, поэтому ограничивался нейтральными вещами. Понимал это и Манфред.

А вот это письмо написано уже маминой рукой:

«Здравствуйте, дорогие Бригитта, Манфред, Сабина и Ангелика!

Пользуемся случаем, чтобы послать вам весточку о себе.

Извините нас за долгое молчание. Со времени последнего нашего письма произошло очень много изменений: назначение Саши I секретарем Урюпинского горкома КПСС, переезд на новое место работы в г. Урюпинск нашей же области. Кроме того, между делом, мы родили Мишу сына. Ему исполнилось 4 года. Поздновато, но так уж вышло. Таня учится в 5-ом классе. <…>.

Сашу избирали делегатом 25-го съезда КПСС. Сейчас он отдыхает на Юге, в г. Сочи. Очень меня просил не забыть написать вам письмо, а сам не успел перед отъездом: год был урожайный, но очень тяжелый (дожди замучили), и он дни и ночи был в поле, в хозяйствах и т.д. Мы его тоже мало видим.

Часто вспоминаем вас. Не собираетесь ли вы приехать в СССР? Если будете, приезжайте в гости обязательно.

Как живете вы? Как твоя работа, Манфред? Как дела у Бригитты? А девочки теперь совсем большие стали, наверное?

Напишите о себе. И пишите всегда, даже тогда, когда мы молчим – это от большой занятости. Но помним мы вас всегда. Привет всем друзьям и знакомым.

Сердечно обнимаем и целуем!

Лида, Саша, Таня, Миша.

12 октября 1976 г.

Наш адрес: [адрес в Урюпинске]».

На этом обмен письмами закончился. У Манфреда я видел много открыток от папы на новый год, но писем больше не было. Стала набирать обороты их жизнь партийных работников, и никто из них не знал тогда, чем она закончится…

Манфред и Бригитта приехали к моей маме в сентябре 2019 года – купили круиз по Волге. Во время остановки в Волгограде зашли в гости. Мама накрыла хороший стол, и они провели вместе три часа до отхода теплохода. Я позвонил тогда маме. Трубку перехватил Манфред и сказал: «Миша, твоя мама такая же молодая, как и 50 лет назад!». Мама рассмеялась и посетовала: «Они ничего не едят! Я тут столько всего наготовила». Манфред прокричал – «…но коньяк пью!..».

Я положил трубку и закрыл глаза. Как же это здорово!

Не выбрасывайте старые письма. Всего два слова, написанные на обороте конверта, могут приоткрыть дверь в молодость и соединить потерявших друг друга людей…

Глава 5. «Нам ничего не принадлежит. Ничего!»

Быть членом семьи партийного работника, особенно первого руководителя (первого секретаря райкома, горкома, обкома и т.д.), накладывало существенные ограничения не только потому, что ты всегда находился «под прицелом» общественного внимания у себя в районе, городе или области. Тебя разглядывали больше других и понятно, что это разглядывание могло иметь разные формы – более приятные и неприятные вовсе, но всегда пристрастные. Как только незнакомые люди узнавали, кто мой отец, я обычно переставал быть Мишей Анипкиным и превращался в «сына Анипкина». С этого момента мои личные достижения трактовались только как проекция папы. Это было обидно.

Другое существенное ограничение заключалось в том, что тебе была закрыта любая более-менее серьезная руководящая карьера, а также работа в КГБ (не то, чтобы я ее хотел – это так, «для протокола»). Причина была одна – не создавать руководящие династии. Нельзя было супругам работать в соподчинении, поэтому поженившись в 1963 году, мои родители должны были выбрать, кто останется «делать карьеру», а кто станет «обычным гражданином».

С мамой. 1975 год.

С папой. 1978 год.

Мои родители познакомились в комсомоле, оба занимали руководящие посты в этой системе, но мама ушла с секретаря Волгоградского обкома комсомола по школам именно по причине невозможности обоим супругам работать вместе в той системе. Ведь мама автоматически перешла бы на партийную работу, став сначала, допустим, секретарем райкома какого-то района Волгограда, а потом через пару лет куда-то еще. Возможно, первым секретарем райкома или замзавотделом обкома, или в ЦК, или в министерство просвещения – все могло быть. Но мама ушла из той системы и никогда, насколько я знаю, об этом не жалела. Работала в школе, потом заведующей учебной частью вуза – Волгоградской высшей партийной школы (сейчас это Волгоградский филиал РАНХиГС).

Родители. Гагры, 1964 год.

Наша семья на Мамаевом Кургане в Волгограде. Слева направо: мама, я, сестра Таня, папа. Ориентировочно 1976 год.