Пассажирка из Франкфурта. Немезида. Слоны помнят все

— Хочу тебя познакомить, — воспользовалась паузой миссис Оливер, — самый выдающийся детектив современности, мосье Эркюль Пуаро. У него особый дар раскрывать самые неразрешимые тайны.

— О-о, — протянула Селия, недоверчиво разглядывая маленького человечка с яйцевидной головой и огромными усами.

— Кажется, — неуверенно начала она, — я о вас что-то слышала.

Эркюль Пуаро едва не выпалил в ответ: «Вы мне лучше покажите того, кто обо мне не слышал», но, сделав поистине нечеловеческое усилие, сдержался. На самом деле это непрозвучавшее утверждение уже не соответствовало действительности, поскольку многие почитатели и знакомые Пуаро давно покоились под приличествующими их положению дорогими могильными плитами.

Он пододвинул ей стул:

— Присаживайтесь, мадемуазель. Хочу вам рассказать немного о себе. Во-первых, если я берусь за какое-то расследование, я всегда довожу его до конца. Я непременно узнаю правду, и если вы и вправду хотите знать правду — простите за невольный каламбур — то я обязательно до нее доберусь. Но, может статься, вам нужно только утешение. Правда и утешение далеко не всегда одно и то же. Я могу найти убедительные доводы, которые вас успокоят. Что же касается правды… вы не боитесь, что, узнав ее, будете очень сожалеть?

Селия испытующе на него посмотрела.

— Так вы думаете, что правда мне не нужна?

— Я думаю, что она может оказаться… слишком горькой. И вы скажете себе: «Зачем я это сделала? Зачем так упорно пыталась вытащить ее из небытия? Ну и что, выяснила — но я же ничего не могу изменить — весь этот кошмар. Пусть бы это оставалось для меня просто самоубийством А так… Я уже не могу по-прежнему их любить.»

— В наше время любовь к родителям вообще не в чести, — ввернула миссис Оливер. — Новое мировоззрение, так сказать.

— Мне все это время очень не сладко… ну после смерти мамы и папы, — сказала Селия. — Я пыталась что-то понять. Эти намеки, шепот за спиной… Люди смотрят на меня с жалостью, а часто… и с любопытством. Все время кто-то пытается выпытать что-то про родителей. Или про их друзей. Или про моих друзей. Мне все это так надоело… Вот вы сказали, что я… могу пожалеть — возможно, но все же я хочу знать правду. Какая бы она ни была.

Поставив таким образом все точки над «i», Селия спросила его о том, что, видимо, интересовало ее больше всего.

— К вам ведь заходил Десмонд, да?

— Заходил. Вы не отговаривали его, когда узнали, что он собирается ко мне?

— Он мне ни о чем не сказал.

— А если бы сказал?

— Я не знаю, как бы к этому отнеслась.

— Я хотел бы задать вам один вопрос, мадемуазель Очень важный. И — вы уж простите — очень личный. Но я должен это знать.

— Спрашивайте.

— Десмонд показался мне очень милым и добрым молодым человеком и очень ответственным. А теперь я хочу вас спросить: вы действительно собираетесь выйти за него замуж? Хотите навсегда соединить с ним свою судьбу? И могут ли повлиять на ваше решение те или иные обстоятельства гибели ваших родителей?

— Так вы действительно думаете, что это было не самоубийство?

— Пока у меня нет никаких оснований это утверждать, хотя обнаружились некоторые факты, не вписывающиеся в версию о самоубийстве. Правда, полиция до сих пор считает, что это самоубийство.

— Но они же так и не выяснили причину?

— Причину, может, и не выяснили, — сказал Пуаро. — Но они могли выяснить что-то такое, что, возможно, причинит вам боль. И потому позволю себе еще раз спросить: не лучше ли отступиться? Сказать себе: «Что было, то было. Вот человек, которого я люблю и который любит меня. И у нас впереди целая жизнь».

— Десмонд вам сказал, что он — приемный сын?

— Да, сказал.

— Так какое же ей тогда до нас дело? С чего это вдруг она пристала к крестной?

— Он ее любит?

— Нет, — отрезала Селия. — И никогда не любил. Если хотите знать, он терпеть ее не может.

— Но она ведь заботилась о нем — сделала все возможное, чтобы он получил образование. Не каждая мать так заботится о своем ребенке. Как вы думаете, а она его любит?

— Не знаю. По-настоящему, думаю, нет. Ей просто хотелось ребенка. Ее собственный погиб в результате какого-то несчастного случая, а муж как раз незадолго до этого умер Вот она и решила взять чужого. Или ее муж умер еще раньше? Нет, не помню..

— Понимаю. Мне бы хотелось узнать еще одну вещь: будет ли он обеспечен материально?

— Я не совсем понимаю, о чем вы говорите. Он вполне способен содержать меня — то есть жену. Кажется, на его имя были положены какие-то деньги — при усыновлении. Приличная сумма, как я поняла. Конечно, не миллионы, но все же…

— А она не может что-нибудь… удержать?

— Вы что, думаете — она всего ее лишит, если он на мне женится? По-моему, она что-то такое ему говорила… Но вряд ли она сможет это сделать. Ведь все было оговорено. Кажется, комитетом по опеке над детьми. Я слышала, этот комитет не дает своих питомцев в обиду.

— Я хотел бы спросить вас о том, что никто, кроме вас, вероятно, не знает. Разве что миссис Бартон-Кокс. Вам известно, кто его настоящая мать?