Пассажирка из Франкфурта. Немезида. Слоны помнят все

— Конечно. Разумеется, ей самой они не нужны. Это только средство подчинить людей своей воле. Ведь это один из способов уничтожения. Устранения слабых. Тех, кто, по ее мнению, ни на что не пригоден, даже если и подавал надежды. Сама она ни в жизнь не притронется к наркотикам — она сильный человек. Но наркотики — самый легкий и естественный способ отбора и истребления наименее приспособленных.

— А какие у нее резервы? Одной пропагандой ничего не добьешься.

— Конечно, вы правы. Пропаганда — только первая стадия, а под ее прикрытием идет гонка вооружений, создаются огромные резервы. Оружие переправляется в отсталые страны, а оттуда расползается по всему миру. Танки, пушки, ядерное оружие идет в Африку, в Южные моря, в Южную Америку. В Южной Америке идет большая работа. Колоссальные склады оружия — в том числе и химического. Создаются отряды юношей и девушек…

— Сущий кошмар! Откуда вы все это знаете, Рената?

— Кое-что мне рассказали, кое-что я разузнала сама.

— Но как вы… Что общего у вас с ней?

— За всеми грандиозными и всеобъемлющими прожектами всегда скрывается какая-нибудь ерунда. — Она внезапно рассмеялась. — Представьте себе, когда-то она была влюблена в моего деда. Идиотская история. Он жил здесь, по соседству. Его замок милях в двух отсюда.

— Он что, обладал какими-нибудь талантами?

— Вовсе нет. Ну разве что завзятый охотник. Но он был красавец, покоритель женских сердец. Вот так и получилось, что она взяла меня под свое покровительство, сделала своей единомышленницей… и своей рабыней. Я на нее работаю. Нахожу нужных ей людей. Исполняю поручения в разных концах земли.

— В самом деле?

— Что за странный вопрос!

— Просто хотелось бы понять, — сказал сэр Стаффорд Най.

Да, ему очень хотелось понять… Он смотрел на Ренату и снова вспоминал аэропорт. Он сам работает на Ренату, он работает с Ренатой. Она привезла его в этот замок. Кто приказал ей доставить его сюда? Желеобразная Шарлотта, сидящая в центре своей паутины? У него была неважная репутация: в дипломатических кругах его считали не очень надежным человеком. Возможно, эти люди хотят его использовать для каких-то мелких интриг, что весьма унизительно. В его голове пронеслось множество вопросов: «Рената… Я рискнул довериться ей во Франкфурте, и все прошло гладко. Со мной ничего не случилось. И все же я не знаю, кто она. Что она собой представляет? Не знаю. И не могу безоговорочно ей доверять. В наше время верить нельзя никому. Абсолютно никому. Может, она должна была меня завербовать. Просто взять голыми руками, и эта история во Франкфурте была тщательно спланированной операцией. Они учли, что я человек довольно авантюрный и могу пойти на риск, а после этого стану всецело ей доверять».

— Давайте пойдем кентером[134], — предложила она. — Мы слишком долго шагаем лошадей.

— Я еще не успел спросить, что вы-то делаете во всей этой заварухе?

— Исполняю приказания.

— Чьи?

— Существует оппозиция. Оппозиция существует всегда. Есть люди, которые догадываются о том, что происходит, о том, каким образом хотят изменить мир, чего эти фанатки добиваются с помощью денег, капитала, запасов оружия, используя наивный идеализм молодежи и крича на всех углах о своей невероятной силе. И они пытаются им противостоять.

— Значит, вы с ними?

— Я все сказала.

— Но как вас понимать, Рената?

Она повторила:

— Я все сказала.

Он спросил:

— А тот молодой человек — вчера вечером?

— Франц Иосиф?

— Это его настоящее имя?

— Под этим именем он известен всем.

— Однако у него есть и другое?

— Вы так думаете?

— Ведь он и есть юный Зигфрид, верно?

— Значит, вы догадались? Вы поняли, что он собой воплощает?

— Пожалуй. Юноша-герой. Юноша-ариец[135]. В Европе это непременно должен быть юный ‘ариец. Здесь все еще жив этот стереотип. Высшая раса, супермен. Обязательно арийское происхождение.

— Да, это, так сказать, последние отголоски фашизма. Конечно, это не особенно афишируют, а в других странах и вовсе не обращают внимания. Но вот что касается Южной Америки и Южной Африки… Там много горячих голов.

— А чем занимается юный Зигфрид? Или он только и делает, что красуется да целует ручку своей покровительнице?

— О, он прекрасный оратор. Когда он взывает к толпе, его приверженцы готовы идти ради него на смерть.

— Вы в это верите?

— Он в это верит.

— А вы?

— Иногда. — И она добавила: — Красноречие — страшная вещь, уверяю вас. Магия голоса, магия слов — даже не слишком убедительных слов. Главное, как они сказаны. А голос у него потрясающе выразительный, женщины плачут и падают в обморок, когда он к ним обращается — да вы и сами в этом скоро убедитесь.