Пассажирка из Франкфурта. Немезида. Слоны помнят все

Вчера вы видели телохранителей Шарлотты. Помните, как они были разряжены? Вы встретите подобных ряженых по всему свету, правда, они везде выглядят по-разному: то с длинными космами, то при бороде, а девушки, например, в развевающихся ночных рубашках… Но повсюду — разговоры о красоте и блаженстве, о прекрасном мире, о царстве юных, которое их ждет, как только они уничтожат старый мир. Легендарная Страна вечной юности лежала к западу от Ирландского моря[136], да? То была блаженная страна, безмятежная и тихая — совсем не похожая на то, что мы себе воображаем. Там был серебристый песок, ласковое солнце и певучий ропот волн…

А нам теперь подавай анархию, погромы и баррикады. Только анархия может удовлетворить чаяния тех, кто все это задумал. Это наводит ужас, но и завораживает — самой мощью насилия, и тем, что за это приходится расплачиваться муками и страданиями…

— Так вот каким вам представляется сегодняшний мир?

— Подчас таким.

— А мне — что прикажете делать мне?

— Следовать за своим проводником. Ваш проводник — я. Как Вергилий вел Данте[137], я поведу вас по кругам ада, покажу садистские фильмы из фильмотеки СС[138], покажу, как обожествляют жестокость, пытки, насилие. Покажу и как выглядят грандиозные мечты о рае, где должны будут царствовать мир и красота. Заранее ничего говорить не буду. Вы сами должны сделать ваш выбор.

— Я могу вам доверять, Рената?

— Решайте сами. Можете сбежать, если хотите, а можете остаться и узнать новый мир — мир, создающийся заново.

— Колода карт! — вырвалось у сэра Стаффорда.

Она с недоумением взглянула на него.

— Как в «Алисе в Стране чудес». Карты, картонные карты, взметенные вихрем. Кружащиеся в воздухе. Короли, дамы, валеты. Всех мастей.

— Что вы хотите этим сказать?

— Я хочу сказать, что все это — подделка. Липа. Вся эта чертова чехарда — сплошная липа.

— В каком-то смысле — да.

— Все ряженые, все играют свои роли, разыгрывают представление. Ну что, я, похоже, подбираюсь к сути вещей?

— Отчасти — да, отчасти — нет…

— Мне только хочется спросить у вас — самому мне не разгадать эту загадку. Большая Шарлотта приказала вам доставить меня к ней — зачем? Что она обо мне знает? Что измышляет из меня сделать?

— Это мне и самой не совсем ясно — может, она видит вас неким Серым Кардиналом[139], действующим исподтишка. А что, вам бы это подошло.

— Но она же ничего обо мне не знает!

— Ах, вот вы о чем! — И Рената вдруг звонко рассмеялась. — Честное слово, это так смешно — опять же все сводится к совершеннейшему пустяку, так уж устроен мир.

— Рената, я ничего не понимаю.

— Конечно не понимаете, — ведь это так просто. Вот мистер Робинсон, тот понял бы сразу.

— Будьте любезны объяснить, о чем это вы?

— Да все та же старая-престарая история: «Не важно, кто вы такой. Важно — кто ваши знакомые». Ваша двоюродная тетушка Матильда и Большая Шарлотта вместе учились в школе.

— Вы что, всерьез считаете…

— Школьные подружки.

Он уставился на нее, онемев от удивления. Потом откинул голову назад и от всей души расхохотался.

Глава 3 Придворный шут

Они уехали из замка в полдень, распрощавшись с его хозяйкой. Они спускались по тому же дорожному серпантину, оставляя замок в горной выси, и после многочасового пути прибыли, наконец, в цитадель в Доломитах — скрытый горами амфитеатр, где проводились встречи, собрания, концерты и прочие массовые мероприятия молодежи.

Вот куда на этот раз привела его Рената, его проводник, и он, сидя на высеченной в камне скамье, внимательно во все вглядывался и вслушивался. Теперь он стал лучше понимать то, о чем она говорила ему утром. Многолюдная толпа, наэлектризованная, как все толпы, будь то сборище фанатиков, слушающих проповедника-евангелиста[140] в Мэдисон-сквер-гарден[141], в Нью-Йорке, или в полусумраке церкви в Уэльсе[142], будь то толпа болельщиков на стадионе, или массовая демонстрация, рвущаяся громить посольства, брать штурмом университеты и сражаться с полицией.

Она привела его сюда, чтобы он воочию убедился в незаурядных способностях этого «юного Зигфрида».