Пассовочка. Турне московского «Динамо» по Британии, 1945

Вся человеческая жизнь, как говорится, раскрылась словно на ладони. Эхом прошел стандартный отчет об этой встрече, что было характерно для всего турне: никто не озаботился спросить у миссис Тапселл, как, почему и когда она отработала два года в государстве, по существу отрезанном от остального мира. И, что более важно, вид этих пяти динамовских игроков, настолько взволнованных от встречи с русскоговорящей англичанкой, с которой столкнула их судьба, этот единственный шанс поговорить на улице с обычным человеком, – всё это свидетельствовало с беспощадной ясностью о полном провале турне в смысле простого человеческого общения. И образ миссис Тапселл, растерянной при нежданной встрече, сказал всё о том, насколько сильно обычные люди хотели от турне совсем иного. Это была общая потеря.

14 Овсянка, сельдь и шотландский галстук

Тем утром, когда динамовские игроки встретили миссис Тапселл, на улицах в центре Глазго выросли невиданные никогда прежде очереди. В начале недели решили, что матч на «Айброкс» будет по билетам предварительной продажи, и в 9 утра в пятницу значительная часть из 90.000 билетов поступила в кассы «Расселл Морелэнд» на Аргиле-стрит, Спортивного отдела торгового центра на Сейнт-Винсент-стрит и универмага «Ламли» на Сочихолл-стрит.

Большие очереди начали по ошибке формироваться в среду вечером, что, вероятно, в четверг подвигло людей прибыть к кассам пораньше. Как только рабочий день закончился, ветви очередей начали вытягиваться и ко времени закрытия пабов в каждой из трех насчитывалось по несколько сотен болельщиков. Представлены в них были все классы и обоего пола; с собой они прихватили табуреты и складные стульчики, чтобы сидеть, пледы, чтобы ими укутываться, и, похоже, кое-что из горячительного, дабы согреваться на холоде. Они разговаривали, пели и спали, и когда ночная темень рассеялась и наступил рассвет, полиция увидела три очереди, суммарная длина которых составила более двух миль.

Очередь у «Расселл Морелэнд», которая к 5 утра едва зашла за железнодорожный мост Сентрал-стейшн, к шести змеей вползла на Освальд-стрит, к восьми перетекла через Мидлэнд-стрит на Ямайка-стрит, и перед самым открытием касс вытянулась на всю длину последней до Юнион-стрит, так что хвост очереди стал виден из ее головы. Очередь у Спортивного отдела, находившаяся менее чем в четверти мили к северо-западу, протянулась по всей Сейнт-Винсент-стрит, затем извилисто скользнула сквозь несколько проулочков, чтобы на обратном ходу по Ботвелл-стрит вернуться к своему началу. Счастливчиком, стоявшим первым, был человек по имени Томас Рейд; он надеялся получить два билета, один для себя и один для брата, который должен был вернуться в субботу из Индии.

Очередь у «Ламли» – еще четверть мили далее на север – была сама длинной из трех. Она достигла Ренфильд-стрит уже к 10 вечера и продолжала расти всю ночь, закольцевавшись через Ренфрю в самые ранние часы, а затем, постепенно отступая по этой улице через «Хоуп», «Кембридж» и «Роуз», закончила свой рост в нескольких ярдах от Арт-Колледжа. В голове очереди стояла Мэй Исткрофт, она хотела приобрести билеты для отца и его друга. Немного позади нее Алан Стюарт размышлял на тему победы в Кубке Шотландии в двадцатых, которая окончила долгий период без побед для его команды. Этот был лучший день за его сорок лет «боления», но в наступающую среду он надеялся на нечто более славное для команды.

Стюарт, вероятно, был доволен, когда наступило девять часов и он купил свой билет, но многим из его товарищей по очереди повезло меньше. По́зднее открытие одной из касс спровоцировало выплеск нездоровых эмоций в середине очереди, а по остальным двум стрелой пролетел слух о том, что в одни руки будут продаваться только два билета. Под аккомпанемент шаркающих ног на концах обоих потоков работяги, только что закончившие свои ночные смены, стали проявлять недовольство неудачливой судьбой.

Конная полиция наблюдала и выжидала. В десять часов пронесся слух по очереди у «Расселл Морелэнд»: билеты продаются в офисе ФА Шотландии, и там страждущих не более полудюжины. Толпа из нескольких сотен фанатов рванула вниз по Ямайка-стрит, через Ямайка-бридж и вдоль реки по стороне Карлтон Плейс к упомянутому офису, где выяснилось, что слух был ложным. Просто у ФА Шотландии оказалось чуть больше билетов, чем им требовалось, и этот излишек был продан случайным покупателям, но теперь билетов не осталось. Группа людей, настроение которых только ухудшилось, спутанным потоком отправилась назад через реку Клайд, и вполне предсказуемо вспыхнуло несколько мелких драк, когда «неудачники» хотели вернуть свои законные места в покинутых ими очередях.