Past simple

Я уперлась кулачками ему в грудь в бесполезной попытке оттолкнуть мужчину от себя. Осознав всю свою беспомощность, все же всхлипнула носом и уткнулась лбом в его плечо.

– Ты не понимаешь, Вадим, – выдохнула я. – Не понимаешь, что я не могу просто так взять и забыть то, что тогда услышала. Не понимаешь, что не могу доверять тебе. И второй на задворках твоих мыслей тоже не могу быть. Те слова – преграда между нами. И я не хочу рушить ее, растворяться в тебе и осознавать, что если бы не ее смерть, то ничего вообще бы не было.

– Те слова были сказаны на эмоциях, и не имели никакого отношения к реальности, – прошептал мужчина. – Ревность, напор, дебилизм – называй как хочешь. Тем более, я видел, что и ты молчишь, не раскрываешь то, что тебя связывает с Глебом. А то, что вас связывает большее, нежели теплые приятельские отношения, я понимаю. Это очевидно. Или думаешь, что я дурак, не видел всего, что происходило еще на той злосчастной базе отдыха?

– Отпусти меня, – потребовала я. – И уходи. Пожалуйста, не наступай мне на мозоли, которые всю жизнь будут болеть. Хочешь, я даже сделаю тебе какао с маршмеллоу, только ты забери его и уходи.

Его объятия разжались, и я смогла отойти на несколько шагов в сторону. Мне физически больно было находиться рядом с ним. Чего лукавить, после нашего разговора в квартире я больше всего желала никогда не видеть его в своей жизни.

– Я уйду, – кивнул Вадим. – Сегодня уйду. Битва проиграна, но война еще впереди. И если ты думаешь, что я так просто сдамся…

– Зачем тебе все это? – перебила я его. – Плюнь и забудь. Между нами ничего не было, чтобы вспоминать и возвращаться к этому.

– Между нами было нечто большее, чем ничего, – загадочно улыбнулся Вадим и, стремительно развернувшись, покинул кафе.

Лика стояла неподалеку. Необычно притихшая. Тяжелым взглядом скользила по моему лицу, словно рассуждала о чем-то.

– Закрывай, нафиг, – отмахнулась я от ее невысказанного вопроса. – На сегодня точно все.

Провернув ключ в замочной скважине, мы приступили к уборке. С непривычки дело никак не хотело двигаться вперед. Каждая напряженно думала о чем-то своем. Вытирая чистый стол тряпкой, я прокручивала в голове нашу с Вадимом встречу. Почему он вернулся в мою жизнь? И зачем вот эта показуха? Неужели он считал меня дурой и надеялся, что, навешав мне лапши на уши, сможет вернуть мое расположение?

– Ты не права, – тихо сказала Лика, а я в недоумении уставилась на нее. – Ты просто вслух задаешь вопросы, – пояснила она, робко улыбнувшись. – Ты не права. Он тогда открыл тебе душу, а ты закрылась от него на сто сорок шесть замков.

– Он тогда сказал прямым текстом, что в системе координат его жизни я нахожусь где-то на задворках, – парировала я. – А я не мазохист. Не умею кайфовать от боли.

– Но возвращаясь в ваше прошлое с Глебом, ты тоже испытываешь боль. Причем гораздо большую. И это не мешает тебе строить планы мести, прокручивать в голове события хрен знает какой давности. Просто в случае с Глебом ты простила, иначе бы не допустила его в свою жизнь снова. А вот Вадима, который не причинил тебе ничего, ты прощать не собираешься, – покачала головой Лика.

– Знаешь что? – вспылила я, швыряя тряпку на стол. – Сама разберусь, без врачевателя душ людских, понятно?

– Ага, – ничуть не обиделась подруга. – Это и доказывает, что я права хотя бы в своих предположениях.

– Это каких? – я сложила руки на груди.

– Ты его любишь. Причем не так, как когда-то любила Глеба. А по-настоящему, – усмехнулась Лика, забирая тряпку со стола и направляясь в сторону мойки.

– Абсурд!

– Кстати, Вадим тоже любит, – продолжила она. – Иначе не переступил бы через свою гордость и не пришел первый искать пути примирения. А вот теперь, подруга, вспомни о том, какие вопросы он задал тебе и честно сама себе ответь на них.

– Идите вы оба, – рявкнула я, принимаясь мыть кофе-машину. – На этом разговор окончен.

– Как скажешь, – хитро прищурилась Лика, помогая мне разобрать агрегат.

Выйдя на улицу и закрыв кафе, я покосилась на темный автомобиль, припаркованный у тротуара. Лика, проследив за моим взглядом, скривилась, будто съела лимон.

– Опять он? Таньк, пора завязывать с этим, – серьезно сказала она, придерживая меня за локоть. – Когда ты говорила, что хочешь отомстить, я даже подумать не могла, что ты снова с ним сойдешься.

– Так надо, Лик, – отмахнулась я. – Так надо.

– Кому? Тебе? Вадиму? Кому надо? Может хватит врать себе и окружающим? – вспылила она. – Ну хорошо, допустим, ты уела Ингу. До сих пор помню выражение лица этой чокнутой. Но дальше-то зачем продолжать?

– Не важно, – ответила я, хотя также, как и подруга, не раз уже задавала себе этот вопрос. – Чтобы пережить. И не сломаться. И снова идти дальше. Такие ответы тебя устроят?

– Нет, не устроят! Потому что это отмазки, которые ты используешь, чтобы и дальше оправдывать свою трусость, – категорично заявила Лика. – И вообще, если тебе интересно мое мнение, я враждебно настроена по отношению к Глебу. Оче-е-е-ень враждебно!