Пастырь

Серебряной молнией блеснул стальной клинок. Волна ветра с шелестом обдала лицо бородача. На миг почудилось, будто выброшенная вперёд рука батюшки промелькнула туда — сюда по воздуху. Но стоило забияке лишь моргнуть, как призрачный клинок инока уже опять покоился во зло зашипевших, разбуженной змеёй, ножнах вакидзаси.

Всё это успел заметить лишь затейник ссоры, пока остальные дружки в неведении ржали у него за спиной. А вот бородачу уже было не до веселья. Мужик с ужасом вытаращил глаза — клок чёрных волос плавно падал на пол. Опустив взор вниз, атаман недосчитался внушительной части бороды. Невидимое лезвие ровно подрезало волосы до самого подбородка. Если бы его челюсть отпала от удивления чуть раньше, то махновец не досчитался бы зубов.

— Узрел клинок, или ещё показать? — усмехнулся чёрный инок.

— Благодарствую, батюшка Алексей, одного раза довольно, — подобрав челюсть, отрицательно затряс куцей бородёнкой мужик. Слухи об иноке ходили разные, но в одном из них он уже убедился на своём опыте.

— Так этот бугай и есть знаменитый лекарь?! — всё ещё не угомонилась у дверей молодёжь.

Старший анархист обернулся и недовольно цыкнул на весельчаков:

— Мне добрый знахарь только бороду подстриг, — потрогал ладонью колючую щетину на кончике подбородка атаман. — А другим горлопанам — охальникам может гланды через кадык вырезать. — Мужчина выдержал паузу и уже в мёртвой тишине уверенно добавил: — Всем разом, и даже не заметите как.

Молодые анархисты с удивлением уставились на шикарные бакенбарды атамана. Кадыки на жилистых шеях нервно дёрнулись. Насмехаться над китайским скальпелем заморского знахаря как-то сразу расхотелось. Не зря слухи страшные ходили — умел чёрный инок владеть острым инструментом.

Изготавливать чудной инструмент пришелец тоже был мастак. Одни ручные электропилы, что бревно в раз на части разваливали, многого стоили. А ещё был газовый аппарат испанца, который железо, словно ножом фольгу, резал или сваривал, как паяльником. Мужики ещё судачили про электрические насосы, способные за час из полного колодца всю воду выкачать. Про осветительные лампы, ночь напролёт ярко горящие без дыма и пламени. Да много ещё всяких баек извозчики — инвалиды травили, когда пациентов из города в Гуляйполе и обратно катали, проезжая через соседние сёла.

Только уж слишком молодо выглядел чудотворец. Незнакомые с ним чужаки представляли себе батюшку Алексея эдаким мудрым бородатым старцем. Говорили, будто инок дал зарок больше не губить человеческих душ. Кобура с маузером и ножны с вакидзаси сбили селян с толку, ведь длинные чёрные рубахи носили многие анархисты. Кто-то мог из пижонства и увесистый крест на грудь навесить.

— Прости, батюшка Алексей, не признали сразу, — в пояс поклонился старший атаман. За ним дружно отбили низкие поклоны соратники. — Вразуми, какую будем оборону держать против супостатов? От границы силища прёт неисчислимая. Серых шинелей на дорогах, что мышей в подполе амбара.

— Стратегия наша контрударная, — пригласил командиров отрядов жестом к длинному столу мудрый инок. — Раздевайтесь, хлопцы. Пока Нестор Иванович задерживается, успею вам вкратце поведать, что мы с другими атаманами надумали.

— Я два года на фронте повоевать успел, до вахмистра дослужился, а про контрудары только единожды в штабе слыхал, — усаживаясь на длинную лавку за столом, попытался по привычке ладонью огладить бороду старший атаман. Рука неловко цапнула пустоту.

— Это, когда противник наносит удар, а ты бьёшь навстречу, — поведал вычитанную в книжках военную мудрость Алексей.

— Так великая сила завсегда малую превозможет, — развёл руками ветеран. Хлопцы молча закивали в поддержку.

— Давай покажу наглядно, — Алексей встал посреди комнаты. — Подходи и бей кулаком со всей силы меня в грудь.

— Я свой урок уже сегодня получил, — потрогал пальцами кончики пушистых бакенбардов бывший бородач. — Нехай теперь молодые огребают. Микола, покажи батюшке удаль богатырскую.

— А и покажу! — задиристо вскинул подбородок дородный детина.

Микола встал напротив Алексея, широко размахнулся и со всей дури послал увесистый кулак в грудь высокого инока.

До цели кулак не долетел.

Ребро ладони инока метнулось навстречу и с глухим стуком врезалось в предплечье драчуна, чуть пониже локтевого сгиба.

Рука Миколы сложилась пополам, а затем обвисла плетью.

— Начисто отбил, и — и — род, — нянча руку, скривился от боли неудачник.

— А теперь разберём провальную атаку детально, — невозмутимо заложив руки за спину, стал вышагивать по комнате суровый лектор. — Моя фигура — это Гуляйполе. Тяжёлая рука Миколы — ударный отряд врага. Траектория движения — дорога. Ребро моей ладони — отряд оперативного реагирования. Что произошло?

— Видать, батька Махно, заранее узнал о нападении противника и, вовремя выдвинув конный отряд по направлению движения врага, провёл атаку из засады во фланг походной колонны, — разложил всё по полочкам обстрелянный на фронте вахмистр.