Пастырь

Следующей вынужденной мерой стал предварительный набор текста на бумажной перфоленте с обозначениями точек, тире и пробелов. Эта операция исключала ошибку при многократных повторах радиограммы и позволяла вести передачу в одном плавном темпе. Кроме того, использование перфоленты разделяло работу по шифрованию текста сообщения и непосредственно радиопередачу. Зачастую разведчик и радист были разными лицами. Шифрограмму составляли надёжные ветераны, а передачу мог вести любой подросток.

Для цифрового кодирования текста применяли спецсловари, где группа цифр обозначала определённую фразу, типа китайских иероглифов: конница, пехота, пулемёт, время, название стороны света. В сочетании с обычными числами они позволяли разведчику передать информацию о том: с какого номера поста идёт радиограмма, численность и вооружение отряда противника, направление его движения и время прохода. Перфолента набивалась на специальной пишущей машинке, наподобие применяемой в телеграфном аппарате клавиатурной механике. К изготовлению электромеханических наборных машинок Алексей привлёк часовщика и группу рабочих из Александровска. Запас бумажной ленты Андрюха раздобыл у телеграфистов.

А вот радиопередатчики производили Алексей и Лосано сами. Только для маскировки закупили партию граммофонов, прятать радиолампы внутри корпуса. Громоздкую пружину заменили на компактный электромоторчик, работающий, как и радиосхема передатчика, от аккумуляторной батареи. Бумажная перфолента могла прокручиваться вместе с граммофонной пластинкой. Так что обычно, в момент передачи звучала музыка. Можно было и без проигрывания пластинки перекручивать рулон перфоленты, но кто заподозрит танцующую по комнате девчонку в передаче шпионских сведений? Пластинки модница прослушивала разные, а перфоленту крутила одну по три раза.

Процедура набора кодированного текста на клавиатуре и сама радиопередача получились весьма простыми. Даже малограмотные ветераны успешно справлялись с задачей. Основная сложность оказалась с приёмом радиограмм. В Гуляйполе у приёмника поочерёдно дежурили радистки. Вот на профессионализм этих девчонок была вся надежда, хотя и им давалось три шанса для исключения ошибки.

Обычно передачу радиопосты вели в заранее обусловленное время, чтобы не накладывались сигналы. Для этого каждой разведгруппе выдали карманные часы. Но в случае передачи сообщения особой важности, разведчик мог выйти в эфир в любое время. Только тогда перфолента прокручивалась многократно, и содержала код высшего приоритета.

Радистки в свободное от радиоприёма время занимались фасовкой лекарственных порошков. В глазах всех непосвящённых они выглядели простыми лаборантками. В особо секретный аптекарский отдел посторонних лиц не допускал вооружённый часовой. Заморский знахарь приказал рьяно хранить тайну лекарственных рецептов. А ещё пуще китайских снадобий батюшка Алексей оберегал информацию о секретной радиосети. Лишь Нестор Махно тоже был в курсе происходящего за дверью рецептурного отдела таинства. Потому и помогал Алексею пристроить нужных инвалидов в окрестных сёлах.

Кто-то обосновался в церковных пристройках, кто-то открыл аптечные лавки возле трактиров на столбовой дороге. Семьи инвалидов регулярно получали продовольственные пайки из Гуляйполя, а в их аптеки подвозили дешёвые порошки из лекарственных трав. Народ хвалил батьку Махно и его доброго знахаря за заботу. Истинного же смысла столь расточительной благотворительности, непосвящённые до конца, не понимали. Большинство прихожан церкви и простых обывателей склонялось к мнению, что так анархисты стремились замолить грехи и привлечь крестьян на сторону анархии. Можно сказать, это тоже являлось целью махновцев, хотя и не главной.

По — настоящему народ почувствовал заботу батьки Махно, когда весной в хутора и сёла Александровского уезда сунулись австрияки. Отряды фуражиров, под охраной бравой венгерской конницы возжелали разжиться дармовым провиантом. Города Украины были сданы австро — немецким войскам без боя. Но война в Западной Европе ещё продолжалась и требовала новых жертвоприношений, хотя бы в виде украинского зерна и сала. Городские склады продовольствия были быстренько перегружены в эшелоны и отправлены по железной дороге в фатерланд. Теперь пришёл черёд почистить крестьянские закрома. Однако прижимистые хохлы расставаться с нажитым добром не хотели. Но в одиночку селяне не могли тягаться с сильными отрядами вооружённых мародёров. Вся надежда на могучего атамана и лихих махновцев из Гуляйполя.

Оккупанты не ожидали жестокого возмездия за учинённый в сёлах грабёж. Сила была на стороне регулярной армии немецких союзников. Зимой целое многомиллионное русское войско разбежалось по тёплым хатам, как куча тараканов по щелям. Куда уж тут горстке диких партизан противиться порядкам цивилизованных европейцев. На открытых всем ветрам просторах Дикого поля укрыться от гнева кайзеровских войск негде.