Патриот. Жестокий роман о национальной идее

На следующий после знакомства с Бухиевым день у Геры было запланировано мероприятие, которое сам он назвал «смотринами», а более прозападный Поплавский, который скрепя сердце согласился приехать в яичный особняк, кастингом. К двум часам дня во дворе собралась большая толпа пестрого народу, отчего двор стал походить на птичник из сказки Андерсена «Гадкий утенок». Между пернатыми особями обоих полов сновала Кира с большим блокнотом и сверяла инициалы пришедших с фамилиями в списке. Оказалось, что все пришли и никто не отказался. Поплавский задумчиво глядел на виляющую бедрами Киру и очень хотел спросить у Германа, так ли хорошо она все еще делает кое-что из того, что, при высоком уровне исполнения женщиной, как правило, запоминает на всю жизнь каждый мужчина, но врожденная интеллигентность остановила Егора Юльевича от подобных расспросов. Поэтому он лишь незаметно вздохнул, оторвался от подоконника и поделился с Герой своими наблюдениями касательно собравшегося внизу народа:

— Племя молодое, незнакомое.

Гера передернул плечами:

— Ну отчего же незнакомое? Канцелярия Сеченова постаралась на славу. На каждого члена племени есть подробное личное дело, да еще и с разноракурсными фотографиями. Прямо какая-то царская охранка у нас тут с вами, Егор Юлич.

— Люди, люди, — развел Поплавский руками, — подлежат учету, как любое стадо. Тем более что все они по тем или иным причинам пользуются популярностью у существенного количества остальных стадных единиц. Вы какой нижний экстремум брали, Герман?

— От тысячи жж-френдов, Егор Юльевич.

— М-да… А толпа-то приличная, — задумчиво проговорил Поплавский, — человек во сто, а то и поболе. Хорошая у вас все же идея возникла с этим «ЖЖ». Ведь если сто человек, да у каждого по тысяче, а то и по две и по три — это весьма солидно. Конечно, есть векторные пересечения, но тем не менее… Ну что же, будем запускать?

Гера тоскливо взглянул на часы и прикинул, что если тратить на каждого из этих заархивированных в его компьютере персонажей хотя бы по пять минут, то потребуется около десяти часов, чтобы хоть как-то оценить каждого. Но делать было нечего, и Гера вяло махнул рукой: «Понеслась».

…Толпа людей внизу принадлежала к новоявленному и стихийно возникшему новорусскому сословию блоггеров. Как правило, типичный блоггер представлял собой до беседы с Кленовским существо, которое сильно любило пиво и онанизм, ибо большую часть времени проводило за экраном своей персоналки, отвлекаясь на короткие перебежки от одного компьютера, скажем, рабочего, к другому, стоящему дома. С противоположным полом блоггеры и блоггерши общались мало, так как на это просто не было времени, и естественные потребности решали быстро и односложно, зайдя на соответствующий сайт, один из миллионов в Сети порнонакопителей. Две-три минуты натирания гениталий, и готово: можно блоггерствовать дальше, висеть в форумах, «трещать» на любые темы с себе подобными и выдумывать всевозможные небылицы. Непонятно, чем занимаются современные светила психиатрии, хотя, по слухам, все они поголовно нюхают кокаин, но давно пора было бы придумать для блоггеров новую психосоматическую «сетевую зависимость» и начинать ее лечить. Не то блоггерство станет одной из причин демографического спада: от собственной руки и пластикового имитатора еще никому не удавалось оказаться в интересном положении и кого-то, в свою очередь, в это положение определить.

В толпе присутствовали известные сетевому кругу лица, отобранные «NMD» после дотошного и долгого исследования виртуального пространства. Критериев отбора было два: популярность и авторитет. Гера специально не смешивал эти два однородных, в общем-то, понятия, так как прекрасно знал, что популярным может быть и известный гомосексуалист, но популярность его будет на уровне бесконечного количества ругательств от такого же количества противников гомосексуализма, которые, словно сговорившись, а бывает, что и в самом деле сговорившись, атакуют дневник «аццкого пидара» и забрасывают в него такое количество матерных, порой поражающих своими вариантами оборотов, что несчастному эпататору впору пойти и удавиться. Германа интересовала настоящая популярность хозяина дневника, количество посещающих этот дневник постоянно френдов, список которых находится в общем доступе и является предметом гордости любого блоггера. Чем больше было френдов, тем больше котировался такой блоггер — все очень просто. Набравший тысячу и более френдов именовался «тысячнег». На одном из форумов Гера однажды со смехом прочел следующий диалог двух каких-то барышень:

— Даша, чо ты мне фтираеш? У тебя френдов децл, а ты понтуешься, как тысячнег!

— Зато я телка тысячнега, так что не пизди!

Видимо, один из хозяев этой телки ждал сейчас своей очереди там, внизу…