Печать грешника

— Скотт, ты же прекрасно понимаешь, почему я сторонюсь отношений. Ты сам такой. Мы с тобой видели столько смерти и прекрасно понимаем, что рано или поздно и нам предстоит сыграть в ящик. Зачем оставлять после себя несчастных людей, — ответил я товарищу и начал целить в новый шар.

— Так-то оно так, — вздохнул Тиви. — А ты не думал всё это прекратить и зажить обычной человеческой жизнью? — Неожиданно спросил он.

— Например, с Джейн? — Улыбнулся я.

— Допустим, даже с ней, — замялся мой друг.

— Не раньше, чем ты выиграешь у меня в бильярд, — пошутил тогда я.

Когда Тиви погиб, я не мог даже в глаза смотреть его сестре. Я чувствовал, что это я не уберёг его. А ведь даже тогда она не хотела, чтобы я уходил. Джейн хотела, чтобы я остался с ней, несмотря на то, что вокруг неё вился Стив. Я понимал, что Джагер был ей безразличен, что угораздило же её влюбиться в меня и что она совершенно не злится на меня. На себя злился только я сам. Я ненавидел себя лютой ненавистью.

Наверное, я до сих пор так и не смог себя простить за смерть своего друга.

***

— Проповедник, приём, — зашипела моя рация, пока мы неторопливо шествовали на Янтарь. По ту сторону меня вызывал Тесей.

— На связи, — ответил я.

— Я избавил тебя от головной боли. Завтра вечером капитан Рино Бладекворт, начальник южного блокпоста военных на Кордоне, будет ждать тебя с девушкой. О месте встречи договоритесь, когда будешь в деревне новичков. Все необходимые данные и сведения я тебе передам при личной встрече. Конец связи, — прекратил передачу торговец.

— Всё, — улыбнулся Билли. — Прекрасное создание тебя покидает, — добавил он.

— Это даже к лучшему. Не представляю, с чем ещё нам предстоит встретиться из-за этого грёбанного вируса, — угрюмо произнёс я.

Мы дошли до тоннеля с «жарками» и заткнулись, полностью сконцентрировавшись на преодолении его. Коля шёл вторым, он как исчадие Зоны, конечно, хорошо чувствует опасность, но проблема его вида заключается в том, что они слишком уж перестраховываются из-за своей трусливости. Иными словами, он никогда, ни за что не пошёл бы через этот тоннель и пытался бы найти другой проход, которого, к сожалению, нет.

Благополучно преодолев это препятствие, Билли расслабился и начал приставать ко мне со своими расспросами.

— Скажи Рэд, ты грустный из-за Беллы или она напомнила тебе кого-то другого? Возможно, кого-то из твоего далёкого прошлого? — Этот нехороший человек, которого я любил всей своей душой, не гадал на кофейной гуще, он подло бил в самую цель.

— Да, я вспомнил о ней, — недовольно подтвердил я. Смысла отнекиваться не было, Билли очень хорошо меня знал.

— Столько лет прошло, а ты всё переживаешь, — улыбка прошла с лица Хейвуда.

— Да, друг мой, — тяжело ответил я. — Я всё ещё думаю об этом.

— Жалеешь, что не остался, а теперь боишься вернуться, — предположил сталкер.

— Не жалею, и ничего я не боюсь! — Агрессивно огрызнулся я, прямо как школьник какой-то, чем вызвал смех своего друга.

— Да-да, — быстро произнёс Билли. — Ты старый солдат и не знаешь слов любви, — дурачась, артистично проговорил он.

— Зато, — подхватил я. — Если бы я остался, я бы никогда не повстречал такого балабола как ты, — улыбнулся я, понимая, что нет смысла обижаться. Надо и над собой иногда уметь посмеяться.

— Всё было бы по-другому, — добавил Билли, и на этой позитивной ноте мы вышли к блокпосту военных перед бункером учёных.

Мы стояли втроём и с восхищением любовались почти полностью закатившимся солнцем над мрачным осенним пейзажем Зоны. Чуть вдали виднелся раскинутый палаточный комплекс военных, с тентами и кострами, а уже за ним, вниз по склону, располагался бункер учёных.

— Готовы? — Спросил я товарищей.

— Ну, — хмыкнул Хейвуд. — Мне не привыкать с учёными дела иметь. Да и риск схлестнуться с военными минимален.

— Люди так близко, — поражался Коля. — Примут ли они меня? Не обидят ли они меня?

— Не переживай. Мышь знает, кто за тебя вступится в случае чего. Он, кстати, считает, что ты и сам себя в обиду не дашь, — успокаивал я контролёра.

— Это хорошо, — переживая, проговорил ребёнок Зоны.

— Переодевайтесь, — сказал я, и мы начали перевоплощаться, чтобы проникнуть в бункер к Марку Александровичу Хотько.

***

Замаскировавшись под исследовательскую бригаду учёных из мобильной лаборатории, мы спустились с холма на разрушенное шоссе и направились в сторону одинокой сосны. Это стройное примечательное деревце росло у самого края дороги, в месте, где шоссе сворачивало к заводу «Янтарь». Нам же путь на завод был безразличен, мы намеревались сойти с дороги и следовать дальше вперёд к хорошо видимому отсюда бункеру.

Как только мы вышли из-за холма, благодаря которому оставались невидимы до сих пор для военных из палаточного городка, нас остановили. Четыре автомата мгновенно уставились на нас и несерьёзный, мальчишеский голос приказал нам остановиться. Мы послушно подчинились и наблюдали, как на фоне видневшихся вдалеке корпусов завода «Янтарь» через палатки и костры к нам медленно приближались молодые ребята в камуфляже.