Печать Раннагарра

— Отставить! — перебил ее Касс. — Мыться, есть и спать! Это приказ. Так понятно? Несколько секунд Оливия изумленно хмурилась, а затем растеряно потянула:

— Понятно.

— Выполнять, — сопроводил свой приказ красноречивой мимикой Касс.

Девушка медленно пошла по коридору, время от времени беспокойно оглядываясь на мужа.

Как только она скрылась за поворотом, Ястреб, успокаиваясь, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, а потом пошел на кухню просить, чтобы жене в комнату принесли что-нибудь поесть.

На обратном пути его задержал Урхурт, поэтому, когда герцог вернулся в их с Оливией комнату, то нашел жену, спящую поперек кровати рядом с опустошенным подносом с едой.

— Не устала она, — сокрушенно покачал головой Касс, перекладывая девушку на подушку и укрывая теплым покрывалом. Убрав прилипшие к ее щеке мокрые прядки волос, мужчина несколько минут любовался любимым лицом, а потом бессильно уткнулся лбом в нежное плечо, оголившееся из-за соскользнувшей с него сорочки. — Всевидящий, — прошептал он, — дай мне сил пережить этот поход.

* * *

Проснувшись утром, Касс обнаружил рядом с собой пустующую кровать. Жена исчезла, заботливо разложив на сундуке его чистую одежду.

— И куда тебя понесло в такую рань? — процедил сквозь зубы Касс, зло взлохматив свои волосы.

То, что Оливия была «жаворонком», для Касса новостью не являлось, и хотя он точно знал, что стражи Урхурта следят за каждым ее шагом, отсутствие жены в поле зрения заставляло герцога нервничать. По-походному быстро приведя себя в порядок, он помчался на ее поиски.

Сердце почувствовало что-то неладное, когда, выбравшись на улицу, он обнаружил на крепостных стенах скопище орков, напряженно глядящих куда-то вдаль. Метнувшись к лестнице, он вихрем взлетел наверх, а когда увидел причину всеобщего повышенного внимания, у него кровь застыла в жилах.

За стенами города был построен военный тренировочный лагерь, полосы препятствий которого располагались параллельно друг другу, и уровень их сложности, насколько мог судить Касс с такого расстояния, был достаточно высок. Фигурку жены взгляд Касса выловил сразу. Она с легкостью лани бежала по высоко поднятому над землей бревну, на ходу выпуская стрелы по мишени, установленной в конце полосы. Даже не присматриваясь, Касс был уверен, что попадала она точно в яблочко.

Соревнующиеся с ней солдаты безнадежно отставали, пытаясь держать равновесие на узкой и неровной деревянной поверхности.

Добежав до края бревна, Оливия резко подпрыгнула и, прокрутив в воздухе сальто, перелетела прорытый впереди ров, опустившись на землю.

Сердце Касса пропустило удар и на лбу выступил пот, кода он понял, что она собирается делать дальше.

За рвом находилась высокая стенка, взобравшись по которой нужно было запрыгнуть на вертикально вкопанное в землю бревно, а затем, пробежавшись по импровизированной дорожке из таких же, стоявших столбиками брусков, упасть в растянутую над землей сетку.

Одно неверное движение, и сорвавшись с двухметровой высоты, Оливия могла сломать себе шею. Наплевать было Кассу, что внизу горкой навалили тюки с соломой на случай падения! Его инстинкты вопили и кричали, а тени рвались из тела, чувствуя опасность.

Одежда с треском разлетелась в стороны, выпуская на волю огромного ястреба, черной тенью взмывшего со стены, как только нога Оливии коснулась первого бруса. Бесстрашная охотница в одно касание прыгала по вбитым в землю бревнам, умудряясь при этом еще и стрелять из лука. Поймав ее лапами во время очередного прыжка, Касс мысленно выругался, когда она, извернувшись, умудрилась еще и выпустить по мишени стрелу.

— Какого гребаного Раннагарра? — они выкрикнули это в лицо друг другу одновременно, как только Ястреб обернулся, приземлившись.

— Что это было, я тебя спрашиваю? — прогрохотал герцог удивленно застывшей Оливии. — Спятила? Какого хрена ты полезла на эти бревна?

— Это обычная полоса препятствий, — растерянно вытаращилась на него охотница. — Мы в ольдте ежедневно на такой упражнялись.

— Чихать я на твой ольд хотел! — рассвирепел Касс. На его лице и шее от напряжения вздулись вены, и он едва сдерживал себя, чтобы не выпустить теней и не покромсать парочку растущих рядом деревьев в щепки. — Это обязательно регулярно проверять на прочность мои нервы? Тебе это доставляет удовольствие?

— Чего ты орешь? — Оливия, подозрительно его разглядывая, отступила на шаг. — Я сто раз проделывала подобный трюк. Чего ты так завелся? Почему так переживаешь за меня?

— Почему?! — негодующе округлил глаза Касс. — Потому что я… — он резко запнулся, едва не ляпнув, что любит ее, дурочку до безумия. — Потому что… я… Потому что я переживаю, — зло рявкнул он, так и не придумав «почему».

Ли потрясенно смотрела на него, такого всклоченного, взбудораженного, едва не мечущего из глаз зеленые искры — и в груди растекалось пьянящее тепло. Ведь она тоже волновалась за него и поняла почему, только когда осознала, что любит. Возможно… Возможно, он тоже еще не понял, что чувствует к ней нечто большее, чем моральную ответственность и привязанность.