Печать Раннагарра

Дождавшись, когда Касс уйдет, Ли побрела в свою комнату собираться в дорогу, радуясь, что не успела сообщить мужу удивительную новость. Узнай он о ребенке — наплевал бы на Магрида и ни за что бы не взял ее с собой, а ей теперь не хотелось разлучаться с ним даже на день.

* * *

Впервые за все время Оливия не стала отрезать волосы, несмотря на то, что они были ужасно длинными, мешали и непривычно тянули голову. Ли видела, как горят глаза мужа, когда он запускает руки в ее светлую шевелюру. Огорчать его после всего, что произошло, совершенно не хотелось. Пришлось позвать Марси и Фэлис, чтобы они соорудили какую-нибудь максимально комфортную для путешествия прическу, поскольку сама охотница понятия не имела, что делать со своей головой. Девушки колдовали над ней около получаса и в результате наплели ажурную сетку из кос, переходящую в низкий хвост, который потом, разделив на две части, служанки скрутили в тугой жгут. Особого восторга по поводу своей видоизмененной внешности Ли не испытывала и умиления горничных, то и дело всплескивающих руками и повторяющих, что она редкая красавица, тоже не разделяла. Но, видимо, все же эта столь нелюбимая Оливией процедура того стоила, потому что вернувшийся Касс разглядывал ее с таким восхищением и неприкрытым желанием, что пламя свечей, зажженных в канделябрах, стало отплясывать дикий танец, рисуя на стенах причудливые тени.

— Очень красиво, — шепнул герцог, коснувшись рукой переплетенных на голове охотницы кос.

Ли скептично фыркнула, искривив губы:

— Волосы как волосы. Не понимаю, что особенного.

— Ты особенная, — улыбнулся Касс. — А не понимаешь, потому что ты не мужчина, — притянув к себе жену, герцог обнял ее и поцеловал в макушку. Ли тихо вздохнула и вдруг подумала: а и хорошо, что она не мужчина. А самое удивительное, что такая мысль пришла в ее голову первый раз за всю ее жизнь.

— Мы уже выходим? — поинтересовалась она, когда Касс, обняв ее за талию, повел к двери.

— Сначала поедим, — тоном, не приемлющим возражений, заявил он. — Тебе теперь надо есть за двоих.

— Что?! — сердце Оливии ухнуло, совершив немыслимый кульбит, и она остановилась, потрясенно впившись взглядом в мужа.

— За себя и за дракона, — весело пояснил Касс. — Что-то не так? — испугался он, заметив, как побледнела девушка.

— Да нет… — переводя дыхание, потупилась Ли. — Я и правда есть хочу… как дракон, — растерянно отшутилась она.

Впрочем, это оказалось вовсе не шуткой. Сидя за столом, Оливия уплетала за обе щеки все, что находилось возле нее на расстоянии вытянутой руки, и почему-то никак не могла насытиться, словно действительно ела за двоих.

Ощущения были странные.

Ли вдруг поняла, что стала реагировать на запахи: от жареной форели под чесночным соусом ее едва не вывернуло, поэтому она попросила Касса убрать рыбу от нее подальше. С настороженным интересом девушка прислушивалась к своему организму, догадываясь, что все изменения в нем связаны с ребенком.

Смотреть в глаза мужа было стыдно.

Ли мучило то, что она ничего ему не рассказала. Скрывать от него такое важное известие было равносильно лжи, которую девушка патологически ненавидела. Поразмыслив, Оливия дала себе зарок, что во всем признается Кассу после того, как они встретятся с Магридом. Ли боялась только одного: чтобы царь не задержал их в Арум-Рисире надолго. Столичный дворец, несмотря на всю его красоту, внушал ей страх, а учитывая сложившиеся обстоятельства и ее интересное положение, посещать резиденцию Магрида Великого охотница и вовсе не желала.

До Золотой долины они с Кассом добрались уже к концу ночи. Над вершинами кряжистых гор светлеющей аметистовой полосой разливался рассвет, и весеннее утро еще было промозгло-холодным, но уже упоительно пахло сырой землей и живительно-чистой свежестью, которая дурманом кружила голову и наполняла легкие пьянящей прохладой.

Окинув грустным взглядом долину, Ли сокрушенно вздохнула:

— Лэйн проснется и расстроится, когда опять не найдет нас в замке.

Касс недовольно поджал губы, крепче сжав в своей ладони ее руку.

— Надеюсь, у Магрида действительно важная причина для того, чтобы выдергивать меня из дома посреди ночи!

— Мы сразу отправимся во дворец? — поинтересовалась Оливия.

— Нет, сначала заглянем в особняк, — сообщил герцог. — Попробую связаться еще раз с

Магридом. Может, удастся выяснить хоть что-то.

Ли безропотно последовала за мужем в клубящуюся субстанцию перехода, невольно накрыв ладонью живот. Девушка вдруг испугалась, что барьер может пагубно сказаться на ребенке, но, к счастью, никаких изменений после того как вышла из-под арки она не почувствовала.

Касс поймал проезжавший по улице сакарон, и спустя полчаса он довез их к воротам столичного дома герцога.

Не ожидавшие господ в такую рань, слуги с заспанными лицами суетливо носились по лестницам, подгоняемые невозмутимым паргонтом.

Проводив долгим взглядом отправившегося в кабинет Касса, Оливия, подойдя к управляющему, мягко положила ладонь на его руку.