Печать Раннагарра

— Кровь вообще-то красного цвета. А это ягоды крушины раздавились, будь они неладны. Пойдем, там за забором та гадина, которая с Ильмой в прошлый разговаривала, — мальчик ухватив Дэррэка за руку быстро потянул на улицу.

— Какая гадина? Какая Ильма? — недоумевал мужчина.

— Ну тот, кто на Ли охотится… Я в его карете ехал, — быстро и сбивчиво объяснял мальчик, напрягаясь изо всех сил, и волоча за собой Дэррэка.

Мужчина замер от внезапной догадки и, схватив Лэйна, быстро поднял на руки.

— Ты точно уверен, что это именно тот человек? Ты его видел?

— Он не человек, — страшным шепотом поведал Лэйн. — Я даже не знаю кто это. У него сердце черное и глаза сиреневые с красными зрачками.

— Что? Этого быть не может! — Дэррэка прошиб холодный пот и, быстро влетев с ребенком в дом, он приказал слугам закрыть все окна и двери, а затем, вытащив из-за пазухи оставленную Кассом капсулу с его кровью, раздавил ее, нарисовав у порога хорошо заученный знак защиты. Стены особняка засветились четкой геометрией узоров, формул, и заклинаний. Это была крайность, и Дэррэк, всю жизнь считавший, что именно этот щит, установленный братом для защиты от тварей потусторонья, никогда не придется использовать, теперь благодарил Всевидящего за то, что Касс оказался настолько предусмотрительным. Это было невероятно, немыслимо, невозможно, но…

Незнакомец, которого описывал ребенок, действительно не мог быть человеком, потому что под это описание подходил только тот, кого Дэррэк видел один-единственный раз в своей жизни, когда брат показывал ему Эсклафидру. И этот один раз напрочь отбил у Дэррэка желание смотреть когда-нибудь еще в глаза высшему аммонриару Раннагарра.

— Дэр, что случилось? — Лэйн испугано смотрел в суровое и серьезное лицо мужчины. — Что это за знаки? — мальчишка вертел головой, разглядывая диковинные узоры на стенах.

— Послушай, малыш, — тревожно пригладив волосы мальчишки, Дэррэк присел перед ним на корточки. — Ты точно видел того, кого описываешь? У него темная, практически черная кожа и длинные руки с когтями?

— Я не знаю, — растерялся Лэйн. — Я не видел ни его кожи, ни его рук, ни ног.

— Как это? — опешил Дэррэк. — Откуда же ты знаешь, какие у него глаза?

— Я увидел знакомую карету, — нахмурившись, пожевал губу мальчик. — Она все стояла, стояла, и никто не хотел выходить из нее. И тогда я решил посмотреть другим зрением, какой он внутри… Ну, ты понимаешь?..

Дэррэк шумно выдохнул и качнул головой. Понимал он мало, хуже сказать — вообще ничего не понимал.

— Я могу видеть сердца и души, — начиная нервничать, пояснил мальчишка. — Вот у тебя внутри светло, как в летний солнечный день, и сердце у тебя такое яркое и теплое, что все время хочется жмуриться и улыбаться…

— То есть ты, по сути, не видел того, кто сидел в карете? — начал что-то соображать Дэррэк. — Ты видел его внутренний мир? Душу?

— Ну, нет! — разозлился мальчишка, от досады топнув ногой. — Я не знаю, как тебе объяснить. Он другой! Он почувствовал меня, понимаешь? Почувствовал, что я пытаюсь прочитать его. Он взломал мой домик! А меня его Касс учил строить.

— Эмпат! — прозрел Дэррэк.

— И у него что-то внутри… Что-то страшное! Черное. С жуткими глазами, — красочно обрисовал увиденное Лэйн.

— Нелюдь или все же эгрэгор? — беседуя больше сам с собой, чем с ребенком, протянул Дэррэк. — Да нет… быть такого не может. Как бы он выбрался? И почему один? Ничего не понимаю…

— Дэр, а эрэгор — это кто? — потряс крепко призадумавшегося мужчину за плечо Лэйн.

Дэррэк поднял голову, рассеяно поглядев на мальчика.

— Эгрэгоры — выходцы из-за грани, существа из другого мира. Жестокие, опасные и… очень сильные.

— Такие сильные, как Касс? — хлопнул ресницами Лэйн.

— Да, — кивнул Дэррэк. — А возможно, и сильней. Я не знаю. Это было так давно, что никто не может сказать точно — когда грани наших миров соприкоснулись и эгрэгоры смогли проникнуть в серединные земли. Но война шла очень долго, и те времена назвали Темными, потому что демоны Раннагарра несли сюда смерть, хаос и тьму. Люди были для них рабами, пищей, игрушками, которые можно было ломать, калечить или водить на поводке, как домашних собак.

— Они ели людей? — вздрогнул от ужаса Лэйн.

— Не в прямом смысле ели, — поправился Дэррэк. — Они питались человеческими эмоциями. Страхом, болью, гневом, ненавистью, ужасом… Чем ярче и сильней эмоция — тем она вкусней. И чтобы попробовать все возможные оттенки, эрэгоры мучили людей, сокрушая и уничтожая их волю, превращая в обезумевших от страха животных, а когда ломали окончательно — выбрасывали за ненадобностью или убивали. В борьбе с эгрэгорами все существа Средиземья объединились и с помощью общей магии смогли создать стену между нашими мирами, а вход запечатать специальной печатью — Эсклафидрой.

— Мне страшно, — Лэйн качнулся и, обхватив Дэррэка руками за шею, прижался к нему со всей силы.

— Все будет хорошо, — мужчина поднял ребенка на руки, ласково потрепав его щеку.

— Касс выстроил специальный щит. Что-то очень похожее на Эсклафидру, — Дэррэк указал взглядом на изрисованные символами и рунами светящиеся стены. — Здесь