Пелопоннесская война

В ответ афинские стратеги запросили подкрепления; народное собрание послало еще сорок кораблей под началом трех командиров в надежде «отчасти … скорее закончить там войну, отчасти же путем боевых упражнений проверить боеспособность своего флота» (III.115.4). Пифодор с несколькими кораблями отплыл немедленно, чтобы принять командование у Лахета, а Софокл и Евримедонт с основными силами должны были прибыть позже. Новый флот пускался в плавание, полный смелых надежд.

ЧАСТЬ III НОВЫЕ СТРАТЕГИИ

Ход первого этапа Десятилетней войны был обусловлен целями и стратегией Перикла, которые продолжали определять политику Афин даже после его смерти. Какими бы ни были их достоинства, дальнейшие события обнажили их критическую негодность: расходы истощали казну, в державе пылали восстания, а спартанцы не проявляли никаких признаков склонности к миру. Если бы Перикл был жив, он, вероятно, сам приспособился бы к новой реальности и внес бы изменения в план войны, но к 427 г. до н. э. начали проявлять себя иные полководцы и политические лидеры. Некоторые из них принесли с собой идеи, совсем отличные от идей покойного Перикла. Следующие несколько лет станут свидетельством резкого отхода афинян от первоначальной стратегии: они отчаянно искали способ выжить и победить.

ГЛАВА 11 ДЕМОСФЕН И НОВАЯ СТРАТЕГИЯ АФИН (426 Г. ДО Н.Э.)

СПАРТАНЦЫ В ЦЕНТРАЛЬНОЙ ГРЕЦИИ

В 426 г. до н. э. на трон Спарты после смерти своего отца Архидама взошел молодой Агис. Вместе с тем из изгнания вернулся Плистоанакт, и теперь в городе вновь было два царя. Одним из первых своих указов Агис выдвинул войско из Пелопоннеса для вторжения в Аттику, но серия землетрясений заставила спартанцев повернуть назад, едва они достигли Коринфского перешейка. Будучи богобоязненными людьми, спартанцы могли воспринять землетрясения как знак свыше, предупреждавший, что их настойчивое желание продолжать войну до полной победы является ошибкой. Но вместо этого они поступили так, как часто поступают люди, столкнувшиеся с препятствием на пути к своей цели: они еще больше укрепились в решимости осуществить изначальный план, пусть и другими средствами. Впрочем, некоторые из спартанцев, как и некоторые афиняне, понимали, что прежние стратегии потерпели неудачу и для победы требуется что-то новое.

Поэтому летом 426 г. до н. э. Спарта принялась за открытие нового фронта в Центральной Греции, где трахиняне и соседний город Дориды – традиционная метрополия Спарты и других дорийцев – просили помощи в борьбе с этейцами, находившимися с ними в состоянии войны (карта 14). Тогда спартанцы основали в близлежащей Трахинии одну из немногих за всю свою историю колоний, Гераклею, так как «они считали стратегическое положение нового города благоприятным для войны с афинянами. Ведь там можно было снаряжать и переправлять корабли на Эвбею кратчайшим путем. Кроме того, это будет, как думали они, удобное место, откуда можно перебрасывать войска во Фракию вдоль побережья. Одним словом, лакедемоняне всячески стремились основать там колонию» (III.92.7).

Сама собой напрашивается мысль о том, что за этим решением спартанцев стоял Брасид, поскольку оно вполне соответствует его нраву и изобретательности, а также потому, что именно он через несколько лет займется освоением новой колонии. Полномасштабное нападение на Эвбею с моря казалось большинству спартанцев слишком рискованным, особенно в свете их недавних столкновений с флотом афинян, но новую колонию можно было использовать и как базу для пиратских захватов афинских торговых судов, а также для вылазок на Эвбею небольшими диверсионными отрядами. План вторжения в северные области афинской державы был еще более многообещающим. Чтобы выиграть войну, спартанцам нужно было предпринять массированное наступление на заморские владения Афин, а без более крупного и лучше подготовленного флота они могли нанести ущерб лишь тем их частям, до которых можно было добраться по суше: Македонии и Фракии, расположенным вдоль северного побережья Эгейского моря. Если бы им удалось отправить туда войско, это могло бы склонить некоторых подданных Афин к переходу на их сторону, сократить афинские доходы и спровоцировать восстания в других областях. К тому же Фракия могла бы послужить базой для захвата удерживаемых афинянами городов на Геллеспонте.

Обход афинян с фланга не обещал быть легким и безопасным предприятием. Чтобы добраться до цели, спартанцам пришлось бы вначале пройти с войском через Центральную Грецию и враждебно настроенную к ним Фессалию. Оказавшись там, они были бы вынуждены искать поддержки у местного населения и пытаться склонить союзников Афин к восстанию против державы. Спартанцы вряд ли отважились бы на все это в 426 г. до н. э., но основание колонии в Гераклее было необходимым первым шагом для любой кампании в будущем.