Пена. Дамское Счастье [сборник Литрес]

На следующее утро Денизу назначили заведующей отделом детского конфекциона. Дирекция создала его специально для нее, выделив из общего отдела готового платья и разместив их впритык. После увольнения сына мадам Орели не знала ни минуты покоя. Она чувствовала холодность шефов, видела, как набирает силу и влияние Дениза. Не принесут ли ее в жертву этой девушке под каким-нибудь удобным предлогом? Позор, запятнавший династию Ломмов, лег тяжким бременем на мать семейства, ее лицо, когда-то гордое, заплывшее жиром, осунулось, каждый вечер она уходила с работы под руку с мужем. Ломм мучился страхом, что его тоже заподозрят в воровстве, поэтому выручку пересчитывал дважды и вслух, творя чудеса увечной рукой. Дениза ушла заведовать детским отделом, сердце госпожи Орели успокоилось, и она прониклась к девушке еще более теплыми чувствами, оценив красоту поступка. Они теперь общались как равные, и мадам Орели навещала Денизу в новом отделе, как королева-мать молодую невестку.

Девушка взошла на олимп, и ее последние недруги сдались на милость победителя. Злословить не перестали, такова уж человеческая природа, но кланялись до земли. Маргарита, ставшая заместительницей в готовом платье, без устали нахваливала Денизу, и даже Клара прониклась глухим уважением к чужому, недоступному ей успеху. С мужчинами все получилось еще лучше. Жув, разговаривая с Денизой, изображал полупоклон. Ютен нервничал – его положение в «Дамском Счастье» становилось все более шатким. Бурдонкль был обезоружен и более не опасен. Он видел улыбку Денизы, когда она вышла из кабинета директора, и правильно оценил ее спокойствие. Следующим утром на заседании совета Муре потребовал создать новый отдел, и Бурдонкль склонился перед Женщиной, великой и ужасной. Он всегда покорялся обаянию Муре, почитал его как хозяина, невзирая на причуды гения и бесконечные глупейшие романы. На этот раз женщина оказалась сильнее. И Бурдонкль ждал бури, которая увлечет его за собой.

Триумфаторша вела себя спокойно и очаровательно непредвзято. Ей хотелось считать знаки уважения проявлением симпатии к человеку, так слабо начинавшему и вознагражденному за долготерпение и мужество. Она радостно откликалась на свидетельства дружбы, за что некоторые сотрудники искренне ее полюбили, оценив сердечную участливость. Стойкую неприязнь Дениза питала только к Кларе, которая прихоти ради провела ночь с Коломбаном, и он больше не ночевал у Бодю, оставив Женевьеву тихо угасать в одиночестве. В магазине судачили об этой истории, находя ее забавной.

Единственное серьезное огорчение не могло испортить ровного настроения Денизы. Лучше всего она чувствовала себя в новом отделе, среди разновозрастной малышни, потому что обожала детей. Бывало, вокруг нее собиралась добрая сотня девочек и мальчиков, объятых пожаром нарождающегося кокетства. Матери теряли голову, а Дениза улыбалась, рассаживала детишек на стульчики, и они терпеливо ожидали своей очереди. Если же девушка замечала среди множества лиц прелестную розовую мордашку, она сама приносила платьице и нежно, как старшая сестра, наряжала девочку. В отделе все время звучал звонкий смех, раздавались восторженные детские вопли и жалобы мамаш. Иногда девочка лет девяти-десяти примеряла перед зеркалом драповое пальтишко, кружилась, склоняла головку к плечу, и глаза ее сверкали от желания нравиться. Прилавки были завалены товарами – розовыми и голубыми чесучовыми платьями для девочек от года до пяти, матросками из зефира[37] с плиссированной юбкой и блузой, украшенной перкалевыми вставками, костюмами в стиле Людовика XV, манто, жакетами, кофтами, изящными обтягивающими платьями, похожими на вечерние кукольные наряды. Вся эта одежда после примерок и демонстраций выглядела так, будто ее сорвали с вешалок и отдали на растерзание. В карманах у Денизы всегда имелись разные вкусности, быстро утешавшие рыдающего малыша, которому не купили заветные красные штанишки. Она сосуществовала с детьми, как с собственной семьей, молодея благодаря их невинности и свежести и каждый день наслаждаясь общением с ними.