Пена дней

Шик остановил проигрыватель, чтобы сменить обе пластинки, которые он одновременно прослушал до самого конца. Он взял две пластинки из другой серии и обнаружил под одной из них фотографию Ализы. Он был уверен, что давно потерял эту фотографию. Ализа была снята вполоборота, на ее лице дрожали блики света, наверно, фотограф поместил сзади лампу, чтобы создать иллюзию ясного дня, и казалось, что в волосах у Ализы играют солнечные лучи. Шик поставил пластинки. В руке он по-прежнему держал фотографию. Взглянув в окно, он отметил, что в небо вздымаются все новые и новые клубы дыма, теперь уже где-то недалеко. Шик собирался дослушать пластинки и зайти в ближайшую книжную лавку. Он сел и принялся разглядывать фотографию Ализы. Чем дольше он на нее смотрел, тем больше она ему напоминала Партра, черты Партра проступали все отчетливее, и вот уже Партр с улыбкой смотрел на Шика, он даст ему автограф, сделает дарственную надпись на любой из своих книг. На лестнице послышались шаги. Шик прислушался. В дверь постучали. Шик положил фотографию, остановил проигрыватель и пошел открывать. На пороге возник полицейский в черной кожаной форме, потом еще один. Последним в квартиру вошел сенешаль. Вялые блики света с лестничной площадки переметнулись на его красную кожаную форму и черную каску.

— Господин Шик? — спросил сенешаль.

Шик отступил назад и побледнел. Он отошел к стене, загораживая спиной свои самые ценные книги.

— Что я такого сделал? — спросил он.

Сенешаль порылся в нагрудном кармане, достал бумагу и прочел:

— «Взимание недоимки у господина Шика с предварительной описью имущества. Подпольный мордобой и всеобщий порицай. Полная и частичная конфискация со взломом».

— Я заплачу налоги! — закричал Шик.

— Это само собой, но потом, — сказал сенешаль. — Вначале мы вам устроим подпольный мордобой, хотя на самом деле это напольный мордобой, мы его так называем, чтобы клиент не психовал раньше времени.

— Я вам заплачу! — закричал Шик.

— Это уж точно, — ответил сенешаль.

Шик подошел к столу и выдвинул ящик. Там у него хранился сердцедер последнего образца и раздолбанная антиментоловая хлопушка. Сердцедера он не нашел, но хлопушка была на месте, в куче старых бумаг.

— Скажите на милость, вы там что, действительно деньги ищете? — поинтересовался сенешаль.

Полицейские разошлись в разные стороны и прицелились в Шика из своих грозных орудий. Шик повернулся к ним. В руках у него была антиментоловая хлопушка.

— Будьте осторожны, шеф! — сказал один из полицейских.

— Спускать курок? — спросил другой.

— Так просто я вам не сдамся, — закричал Шик.

— Чудненько, — сказал сенешаль, — тогда мы займемся вашими книгами.

Один из полицейских схватил первую попавшуюся книгу и грубо раскрыл ее.

— Сплошная писанина, шеф, — доложил он.

— Громите! — приказал сенешаль.

Полицейский схватил книжку за переплет и начал с остервенением ее трясти.

— Не трогайте книги! — завопил Шик.

— Интересно, — проговорил сенешаль, — а почему это вы не хлопаете своей хлопушкой? Мы же ворвались к вам в дом, нарушили, так сказать, неприкосновенность жилища!

— Оставьте книгу, — взревел Шик в бешенстве и поднял свою хлопушку, но хлопка не послышалось.

— Спускать курок? — снова спросил полицейский.

Переплет оторвался, и Шик кинулся спасать книгу, отбросив в сторону свою никчемную хлопушку.

— Стреляйте, Дуглас, — произнес сенешаль, отступая назад.

Полицейские выстрелили одновременно, и Шик рухнул у их ног.

— Будем производить напольный мордобой, шеф? — спросил второй полицейский.

Шик еще шевелился. Он приподнялся на руках и встал на колени. Он держался руками за живот, лицо его исказила судорога, крупные капли пота падали ему на глаза. На лбу зияла кровавая рана.

— Не трогайте книги, — прошептал он хриплым, надтреснутым голосом.

— Мы сотрем их в порошок, — сказал сенешаль, — как только вы умрете. А это случится очень скоро.

Голова Шика все время падала на грудь, он пытался приподнять ее, но его живот раздирала такая боль, словно там вращались трехгранные лезвия. Он поставил одну ногу на пол, но распрямить вторую коленку ему так и не удалось. Полицейские подошли к книжным полкам, а сенешаль смело шагнул в сторону Шика.

— Не трогайте мои книги, — простонал Шик. Было слышно, как кровь булькает у него в горле. Он все ниже и ниже склонял голову. Он уже не держался за живот, руки его были в крови, он беспомощно взмахнул ими и повалился лицом вниз. Сенешаль полиции сапогом перевернул труп. Шик больше не двигался, и его широко раскрытые глаза глядели куда-то вдаль. Струйка крови, стекавшая со лба, делила его лицо на две симметричные половинки.

— Дугласы, топчите книги! — приказал сенешаль. — А эту шумную машинку я разнесу собственноручно.

Он подошел к окну и увидел, что на улице медленно вытягивается огромный гриб пламени и норовит проникнуть в комнату. Дым шел с первого этажа соседнего дома.

— Особенно не старайтесь, — сказал сенешаль, — там напротив дом горит. Главное, действуйте быстро. Следов не останется, но в рапорте я подробно опишу проделанную вами работу.