Пенрик и Дездемона. Книга 1

– Ты так быстро разделался с работой? – весело спросил Пенрик.

Освил пробрался к берегу, уперся кулаками в бедра и вздохнул:

– Увы, нет. Наоборот. Мне срочно нужен храмовый медиум, еще лучше – чародей, а вы двое – ближайшие. Мне очень жаль, но я вынужден вас привлечь.

– И нет времени даже на один стакан? – спросил Пен, с сожалением глядя на второй кувшин, который охлаждался в реке.

– Ни на что нет времени. В шести милях отсюда лежит мертвая чародейка. Полагаю, ее убили. Вчера вечером или ночью.

Пен ошеломленно поднялся.

– Это очень непросто сделать, – медленно произнес он. – Говорю по личному опыту.

– Но кто-то сделал. Одну стрелу можно счесть несчастным случаем на охоте. Но не две. И не думаю, что она могла выстрелить себе в спину, даже при помощи магии.

– А. – Пенрик сглотнул и сказал Инглису: – Я запрягу телегу, пока ты собираешь вещи?

Инглис кивнул, уже доставая удочки. Это было наилучшее разделение труда, поскольку, несмотря на великолепные навыки верховой езды Инглиса, его внутренний волк заставлял нервничать даже ленивых прокатных кляч.

Подпрыгивая от нетерпения, Освил последовал за Пеном к узкой дороге в холмах, где была привязана к молодому деревцу его собственная лошадь.

– Должен признать, место преступления свежее. Обычно к помощи Ордена Отца прибегают слишком поздно, когда местные власти уже затоптали все следы. Это улучшает ваши с Инглисом шансы почувствовать что-то полезное, ведь так?

Пен понятия не имел. Но пока он направлялся к взятой напрокат лошади, чтобы отвязать ее и загнать в оглобли, его тревожило не то, кто убил чародейку, или как, или даже почему, а: Где ее демон?

Шесть миль Освила по пересеченной местности оказались ближе к девяти милям: они вернулись по колее, проехали по нескольким фермерским дорогам и наконец выбрались на дорогу получше, которая вела к расположенной на холме деревне. Не доезжая до нее, они свернули, после чего им пришлось оставить телегу, когда ведшая к лесистому склону колея превратилась в тропу. Однако через несколько сотен шагов по этой тропе деревья расступились.

Это была приятная поляна, зелено-золотая от проникавшего через листву раннего вечернего света. Намного менее приятными были обмякшая, грязная фигура на дальнем краю и гудение мух, которых отгоняла встревоженная девушка. Она размахивала длинной веткой с листьями, стараясь не наклоняться к телу. Вряд ли из-за трупного зловония, подумал Пенрик, приблизившись; скорее всего, ее пугала тройная бело-кремово-серебряная коса, приколотая к плечу чародейки.

– Моя помощница, младший ловец Тала, – представил Освил девушку, махнув рукой в ее сторону, и спросил: – После моего отъезда что-нибудь произошло?

– Нет, сэр, – ответила ловец, с явным облегчением вставая на ноги. Она была намного младше тридцатилетнего Освила, возможно, даже младше Пена.

– А где тот посвященный?

– Пошел домой, чтобы принести нам что-нибудь поесть. Должен скоро вернуться.

– Сегодня рано утром тело обнаружил посвященный-мирянин из храма в деревне Уиэр, – сообщил Освил через плечо Пену и Инглису. – Его отправили в лес проверить силки. Говорят, этот край принадлежит барону кин Пайкпулу, но он разрешает людям из храма собирать здесь валежник и ловить небольшую дичь, вместо квартальных взносов.

Пенрик присел на корточки в том месте, которое ему охотно уступила девушка-ловец, и присмотрелся.

Чародейка лежала на боку, словно спала. Ее каштановые кудри рассыпались, расшитая бусинами тканевая шапочка съехала набок. Не худая и не толстая, не высокая и не приземистая, не красивая и не уродливая, лет сорока с небольшим. Ум, прежде оживлявший ее лицо – а косы святой говорили, что он был острым, – угас, оставив черты равнодушными, восковыми и застывшими. Загадочными.

Она была не в официальном одеянии, а в повседневной одежде, обычном платье и тонкой синей кофте, к которой были приколоты ее косы. Кофта не спасла платье от пропитавшей его крови, уже засохшей. Из раны от вышедшего из живота наконечника стрелы вытекло почти столько же крови, сколько из ран от двух оперенных древков, торчавших из спины. Судя по кровавому следу на земле, она упала всего в нескольких футах от того места, где ее застрелили. Быстрая смерть. Хотя бы это, подумал Пен, пытаясь сдержать отчаяние. Судя по всему, никакого иного вреда чародейке не причинили.

Инглис заглянул Пену через плечо, раздувая ноздри; возможно, его встревожил запах крови. Достаточно сильный даже для Пена, внутреннему волку Инглиса он должен был казаться невыносимым. По крайней мере, лицо шамана было напряженным.

Освил многозначительно откашлялся, и Пен, вставая, чтобы осмотреться, подумал: Дез, пожалуйста, Взгляд.