Пенрик и Дездемона. Книга 1

Местная святая торжественно осмотрела покойницу и согласилась со своим посвященным, что прежде они никогда ее не встречали и дама была не из числа ее паствы или жителей окрестных ферм. «Незнакомка из Истхоума». Тон святой подразумевал, что престол Священного короля представлял собой опасный бордель, где на каждом углу можно было встретить убийц, а то и кого похуже. Дез фыркнула. В столице Дартаки поместится пять Истхоумов, а в старом имперском Тасалоне – десять. Она понятия не имеет, что такое бордель. Но соглашусь, город симпатичный.

Тут вернулся Инглис, который по-прежнему искал позицию лучника и углубился в лес, чтобы обследовать более широкую территорию. В руке он держал третью стрелу. Тала с любопытством посмотрела на него.

– Да, оперение то же, – пробормотал Инглис, сравнив стрелу с древками в спине убитой. – Она просто торчала из земли, – он показал в лес, где поросший деревьями склон спускался к далекому уединенному ручью, – но к ней прилипло вот это.

Он продемонстрировал клок жесткой рыжей шерсти. Пен взял ее и понюхал.

– Лиса.

– Я пришел к тому же выводу, – согласился Инглис.

Все уставились на клок шерсти, без сомнения, пытаясь втиснуть его во все то множество сцен, которые, по их мнению, могли объяснить появление мертвого тела. В конце концов Освил покачал головой и забрал стрелу, а Инглис спрятал в карман шерсть. После чего все вместе они перенесли тело женщины к своей телеге, где уложили его настолько пристойно, насколько позволяло ограниченное пространство. Местная святая осенила покойницу меланхоличным знамением.

Пен развернул телегу и вскочил на нее. Инглис взял поводья и вновь заставил усталую лошадь тронуться в путь. Ловцы оседлали своих коней и пристроились сзади, создав видимость кортежа.

Пен надеялся, что они вскоре выяснят имя женщины. Ему не нравилось думать о ней как просто о трупе, пусть в конечном итоге именно в это и превратится каждый. Они свернули на более широкую дорогу, и лошадь, возможно, узнав путь домой, зашагала бодрее. Освил поравнялся с Пеном.

– Мы действительно должны найти этого демона, – сказал ему Пен.

Освил пожал плечами:

– Это дело Ордена Бастарда; оставляю его тебе. Вопрос справедливости для этой мертвой женщины тревожит меня больше, чем забота о существе, которое по своей природе не может умереть.

– В таком случае, подумай о том, что демон был самым непосредственным свидетелем убийства.

Освил вскинул брови:

– Разве демон может быть надежным свидетелем? Как заставить его принести присягу и дать показания?

– Это зависит от демона. Дездемона бы справилась.

Ловец озадаченно обдумал эти слова, затем покачал головой, пробормотав:

– Волшебные собаки. Демоны. Клянусь Отцом, мои расследования еще никогда не были столь странными.

И, на время отстранившись от всей этой неразберихи, пришпорил коня.

Истхоум, раскинувшийся на берегах реки Аист, уже выходил за границы городских стен, возведенных заново всего поколение назад. Импровизированный катафалк и его эскорт пробрались сквозь стоявшие за пределами стен дома к южным воротам, откуда было ближе всего к возвышенностям, носившим название Храмового города, с которых открывался вид на красные крыши Королевского города. Инглис и Пенрик слезли с телеги, чтобы лошади было проще тянуть ее в гору, а также чтобы заставить ее пройти по заполненным людьми улицам. Прохожие таращились на тело, неподобающим образом завернутое в скатерть для пикника, после чего переводили взгляд на ехавших позади ронж и осеняли себя знамением.

Дом Ордена Бастарда располагался через две улицы за огромной каменной громадой главного храма Истхоума – и всего Вельда. Старый деревянный купеческий особняк, прежде вмещавший слуг белого бога, сгорел двадцать лет назад, и вместо него построили более практичное новое здание из местного желтого камня. Поскольку это был главный дом Ордена в королевстве, соперничавший с родственными Орденами других четырех богов, его архитектура была возвышенной, уравновешенной и аскетичной, мало походившей на импровизированные провинциальные дома, к которым привык Пен. Что заставляло его самого чувствовать себя провинциальным.

Тала забарабанила в дверь, чтобы позвать привратника. Несмотря на дневную жару – точнее, уже вечернюю, ведь летние дни долги, – Освил одернул рубашку и застегнул жилет, прежде чем помочь товарищам поднять тело с телеги. Появился подтянутый привратник в накидке с эмблемой, изображавшей две белых руки – большие пальцы отставлены в стороны, остальные согнуты, показывая одновременно вверх и вниз. Он раскрыл было рот, чтобы осведомиться о деле посетителей – да так и не закрыл его, в ужасе глядя на их ношу.

– О, нет, – выдохнул он.

Привратник сразу узнал покойницу; очевидно, они не ошиблись адресом.

– Первым делом давайте занесем ее внутрь, – сказал ему Освил.

– Да, сэр.