Пензансские пираты. Микадо. Гондольеры

О, мне ли здесь тебя
Оставить в эту ночь?
Но я уйду, скорбя,
Уйду отсюда прочь.
Природа мне поет
Коротенький куплет:
Я двигаюсь вперед,
Альтернативы нет.
Фаль-ля-ля-ля, фаль-ля-ля-ля!
Но в девятьсот сороковом году,
Клянусь тебе, я вновь к тебе приду.

МЕЙБЕЛ:

Ждать столько лет!

ФРЕДЕРИК:

Так ждать меня священный дай обет!

МЕЙБЕЛ:

Вот мой ответ:
Да, я тебя дождусь! Я в том клянусь!

(Затем они поют одновременно.)

ФРЕДЕРИК:

Мы воспротивимся судьбе.
И пусть она кипит от злости,
Но буду я верен я тебе
И до венца — и даже после.

МЕЙБЕЛ:

Мы воспротивимся судьбе.
И пусть она кипит от злости,
Но буду я верна тебе
И до венца — и даже после.

(Входят полисмены, марширующие шеренгой.)

ПОЛИСМЕНЫ:

Мы и телом и душой — тарантара, тарантара!
Осторожно примем бой — тарантара!
Примем мы отважный вид — тарантара, тарантара!
Нас опасность не страшит — тарантара!
Но когда она близка — тарантара, тарантара!
Будем ждать ее пока — тарантара!
В сумраке ночном
Страх нам незнаком — тарантара, тарантара!

МЕЙБЕЛ: Сержант, приблизьтесь! Молодой Фредерик должен был вести вас по пути гибели и славы.

ПОЛИСМЕНЫ (хором): Не очень приятно это слышать.

МЕЙБЕЛ: Неважно; так он не поведет вас, потому что он снова примкнул к своим бывшим сообщникам.

ПОЛИСМЕНЫ: Он поступил постыдно.

МЕЙБЕЛ: Вы не правы; вы ничего об этом не знаете. Он поступил благородно.

ПОЛИСМЕНЫ: Он поступил благородно.

МЕЙБЕЛ: Как я ни любила его раньше, он стал мне еще дороже, когда героически пожертвовал мною ради своего чувства долга, поскольку он — раб своего долга. Он выполнил свой долг. Я выполню свой. Идите и выполняйте ваш.

СЕРЖАНТ: Я ничего не понимаю.

ПОЛИСМЕНЫ: Мы тем более ничего не понимаем.

СЕРЖАНТ: Но, поскольку он поступил так из чувства долга...

ПОЛИСМЕНЫ: Это все меняет. Тем не менее, мы все-таки ничего не понимаем.

СЕРЖАНТ: Неважно; наши цели ясны, задачи определены: за работу! Мы должны захватить этих пиратов без него. Хотя нам ужасно тяжело выступать против наших братьев-людей, которые пошли по неверному пути, и лишить их свободы, которая дорога всем нам, но мы должны были об этом подумать до того, как мы пошли служить в полицию.

ПОЛИСМЕНЫ: Должны были!

СЕРЖАНТ: Сейчас уже слишком поздно об этом думать.

ПОЛИСМЕНЫ: Да, поздно. Теперь — вперед, заре навстречу.

ПЕСНЯ

СЕРЖАНТ:

В час, когда злодей не занят преступленьем
Или не готовит свой преступный план,
Он способен к безмятежным наслажденьям
Точно так же, как честнейший из граждан.
Тут-то мы его сажаем без стесненья,
Чем семье его мы причиняем зло.
Если все это принять в соображенье,
Полисменом быть ужасно тяжело.

ПОЛИСМЕНЫ:

Мы по долгу причиняем людям зло:
Полисменом быть ужасно тяжело.

СЕРЖАНТ:

В час, когда головорез не убивает
И насильник не насилует девиц,
Он, быть может, завороженно внимает,
Как в дубраве раздаются трели птиц;
Тихий благовест несется в отдаленье,
И в душе его становится светло.
Если все это принять в соображенье.
Полисменом быть ужасно тяжело.

ПОЛИСМЕНЫ:

Мы по долгу причиняем людям зло:
Полисменом быть ужасно тяжело.

(Песня пиратов слышится в отдалении.)

АНСАМБЛЬ

ПИРАТЫ:

Пираты мы! Пираты мы!
Устав от флотской кутерьмы,
На суше мы под кровом тьмы —
Мы это тоже можем.

СЕРЖАНТ:

Молчок! Враги проникли за ограду,
И крадучись, тишком идут по саду.

ПИРАТЫ: