Пепел бессмертника

– Ну что ж… – он оглядел валуны, будто примеряясь к ним, а на самом деле думая о том, что право выбора уступит Катерине. Ему действительно уже нечего терять, в отличие от нее. Но она опередила его:

– Где бы пожелал оказаться Путник?

– Там, где все можно если не изменить, то хотя бы исправить. Слишком расплывчатый запрос. Давай лучше ты.

– Мне бы хотелось найти Антона. Я не знаю, где он – в лесу или вернулся-таки в город. Но тебе важно найти Соню. Черт, Ярослав, я не знаю! Нам или придется выбирать, кого одного из двоих отыскивать – Соню или Антона, или разделяться! Оба варианта мне не нравятся.

– Третий вариант – уйти с поляны и все. Сами найдем дорогу. Тем более что лучше с такими вещами не экспериментировать. Один бы я рискнул проверить, легенда это или…

Он не договорил, потому что громко треснул какой-то сук, зашелестели кусты, и из чащи на них вынесся волк. Ярослав инстинктивно отшатнулся, но волчара бросился сразу к Катерине.

– Вульф! – закричала она, пытаясь удержать равновесие, плюхнулась на пятую точку и счастливо засмеялась.

– Вульф! Вульф!

Пес, поскуливая, то облизывал хозяйке лицо, то прикусывал ее за руку. Катерина барахталась в траве, силясь одновременно и справиться с волчьими объятиями, и подняться на ноги. Ярослав поспешил ей на помощь, и ему тоже досталось радости от Вульфа. Пес толкнул его, Ярослав налетел на успевшую подняться Катерину, снова ее повалил и рухнул рядом. На какое-то мгновение они оказались в объятиях друг друга, а в попытках встать стукнулись лбами. Не сразу, но им удалось угомонить собаку. Вульф рухнул на спину, подставил белое брюхо под ласки и радостно оскалился.

– Как ты с ним вообще уживаешься? – проворчал Ярослав, потирая лоб. – Это ж не собака, а цунами!

– Ураган, цунами, торнадо, – смеясь, согласилась Катерина. – Вот так и уживаемся. Вульф! Где Антон? Он с тобой?

Пес продолжал лежать на спине, но уже кося виновато глазом. Лицо Катерины тоже сделалось серьезным.

– Что с ним, Вульф? Где он? Вы потерялись? Господи…

Паника на ее лице отразилась слишком явно, Ярослав подошел к Катерине и приобнял ее.

– Тише, тише. Мы его найдем. Может, Вульф и отыскал тебя, чтобы привести к Антону?

Катерина кивнула и, не освобождаясь из его объятий, сделала глубокий вдох. А потом скомандовала:

– Вульф, ищи Антона! Ищи!

Собака поднялась, но вместо того, чтобы устремиться обратно в чащу, ринулась к поросшим мхом валунам.

– Вульф! Стой! Не туда! – закричала Катерина. Но пес уже сунулся в воду, лизнул, потряс головой, а затем проворно перебежал на другую сторону ручья. Катерина устремилась за ним, и Ярославу ничего не оставалось, как подхватить оба рюкзака и отправиться следом.

– Надеюсь, твоя псина не мечтала в этот момент о свежей говяжьей вырезке, – пробормотал он. – Иначе мы окажемся в мясной лавке или, в худшем случае, на бойне.

Глава 17

Огонь захватил избушку в плотное кольцо. Яркие языки пламени устроили бешеную пляску в стремлении дотянуться до неба. Не в силах пошевелиться, Глеб с ужасом наблюдал за происходящим. Криков Сони больше не слышалось, только выл, обмякнув в его объятиях, Валя. В груди разливалась такая боль, будто это Глеб горел, запертый в ловушке, а не Соня, которую он в приступе гнева обрек на гибель.

А ведь она сама еще ребенок – семнадцать лет. Столько же было Лизе, когда она забеременела. Воспоминания хлестнули так больно и беспощадно, что Глеб зажмурился.

– Не-а-а! – прокричал Валя и с силой лягнул его в голень. От этого пинка Глеб и очнулся. Нет! Так неправильно! Неправильно – оставлять семнадцатилетнюю девочку, которая пожертвовала собой ради спасения его сына, в огне. Оттащив Валю подальше от огня, Глеб сделал глубокий вдох и, зажмурившись, ринулся в пламя. Лицо и голые руки опалило жаром, огненный язык лизнул щеку, но внезапно стало прохладно. Глеб открыл глаза и с изумлением увидел, что огонь не касается ни бревенчатых стен, ни крыльца. Пламя полыхало тонким кольцом и казалось бутафорским, как в искусственном камине. Глеб взбежал по ступеням и рванул на себя дверь.

– Соня! Соня!

Он влетел в комнату и застыл на пороге, увидев, что на забившуюся в угол девушку наступает, шипя и вереща, какая-то женщина. Спутанные волосы незнакомки напоминали гнездо, движения были дерганными, как у механической куклы, одежда – разорвана и грязна. Женщина загребала скрюченными пальцами воздух и дергала ногой, в которую вцепился кот.

– Эй! Оставь ее! – заорал Глеб. Незнакомка оглянулась, и он отшатнулся, увидев, что сероватая кожа женщины покрыта безобразными пятнами, а часть подбородка изъедена до кости язвами.

Поборов отвращение, Глеб кинулся к твари и вцепился ей в волосы, но клок тут же остался в его руке. То, что когда-то было женщиной, осклабилось. Не успел Глеб и глазом моргнуть, как существо набросилось уже на него. Звериные когти вцепились ему в плечи, возле лица клацнули заостренные зубы. Глеб заорал, но не от боли и ужаса, а от нахлынувшего адреналина. Нет, он не позволит себя растерзать! У него беззащитный ребенок, которого он не может оставить одного в лесу!