Пепел и песок

Этих секунд хватило, чтобы сбить наш благословенный ритм.

Теперь два человека в темных очках уже садятся в черный автомобиль в Сочинском аэропорту. Они не пили в самолете ничего, кроме томатного сока. Их никто не встречал. И они уже едут.

– А если он будет пьяный? – спрашивает один другого.

– Не будет. Я уже все узнал. – отвечает один другому.

Мы с Катуар спускаемся в лифте. Я держу в руках чемодан с нерожденными платьями и испуганным Лягарпом во чреве.

– Нога ноет.

– Почему? – Катуар гладит меня по плечику.

– К перемене мест.

На площадке у гостиницы «Перл» останавливается черный автомобиль. Марк, или как тебя там теперь, – берегись автомобиля!

Двери лифта печально расходятся. Перед нами с Катуар холл гостиницы с образцовым советским уютом и табличкой на ножке – «Ресепшн».

Из автомобиля выходят два человека в темных очках. В нарушенье привычной гармонии – оба через одну дверь. – Простите, заклинило! – кричит им водитель.

Катуар останавливается, спрашивает:

– А мы не скажем на ресепшене?

– Нет, мы не можем задерживаться.

– Тебе не тяжело?

– Чемодан накачали веселящим газом. Вперед!

Двое в темных очках входят в гостиницу через стеклянные двери, которые протирает пышной тряпкой женщина с азиатской порывистостью.

– Давай сразу к нему в номер? – спрашивает один другого.

– А я поищу его на пляже. – отвечает один другому.

– Нет. Я уверен, что он в номере. Какой пляж этому лягушонку?

И они движутся по холлу. Их окликает парка с ресепшна:

– А вы куда, господа?

Мы с Катуар минуем их (расстояние близкое, но они нас не замечают), приближаемся к стеклянным дверям. Я произношу заклинание:

– Сразу у входа садимся в такси, и будто нас тут не было…

Женщина с тряпкой вздыхает, глядя на нас.

Двое в темных очках уже что-то ответили парке. Та левой рукой указует:

– Так вот он, с чемоданом!

Двое оборачиваются.

Катуар вылетает на свободу, поднимает голову, смотрит на небо. Я с чемоданом на границе – между проклятым Марком и Сашей, который уже ступает на спасительную дорожку, усыпанную белой акацией. Правая нога уже там – левая, подлая, еще здесь. – Марк! Вы куда?

103

– И тогда Александр сказал: «Солдату через двадцать пять лет службы и то дают отставку. Мы поселимся в Ореанде, и ты, Волконский, будешь у меня библиотекарем». Император действительно купил имение в Ореанде, когда выезжал из Таганрога в Крым, а вернувшись, показывал план имения Елизавете Алексеевне, говорил, что там они обретут покой.

Бух безжалостно стряхивает листья и садится на осеннюю скамейку. Он в тренировочных штанах и куртке на молнии, только что играл в баскетбол, пахнет потом и старой резиной.