Пепел революции

Да, в Севастополе было гораздо более местечково и провинциально, чем в Одессе. Люди в целом здесь были расслабленней и беззаботней. Да, шла война, но их она не касалась. Офицеров было почти незаметно и это было странно. Да, военные действия шли еще в северной Таврии, далеко отсюда, даже не в Крыму, но штабы? Резервы? Интендантские дела? Может, они дальше, в Симферополе? Возможно.

После прошлогодней трагедии с русским флотом, который ушел в Новороссийск, остатки его сейчас находятся в Севастополе. Практически все бухты, куда доставал глаз, были заняты кораблями, в основном военными. Да, ему сейчас не с кем сражаться на Черном море, да и экипажи разбежались по всей России драться по разные стороны баррикад. Да и угля со снарядами часто не хватает. Но разве победишь врага, когда гордость России, Черноморский флот, овеянный славой побед, флот, в который было вложено столько денег и ресурсов, сейчас стоит в бухтах? Это чем-то напоминало ему Одессу, где в железнодорожных тупиках на платформах стояли месяцами танки, а склады ломились от оружия, которым никто не хотел воевать.

Но все же, были заметны и отличия. В Севастополе все казалось более продуманным и отлаженным. Может, сказывалось то, что этот город был всегда военным, а они уж умели отточить дисциплину и процессы до автоматизма. Одесса же по своей сути, всегда была городом торговли, корабли всех стран мира заходили туда и обменивали свои товары. Даже при том, что сейчас в порту разгружались несколько кораблей, кажется, турецких и английских, не было и тени той суетливости и беспорядка, какая была, когда в Одессу пришел этот транспорт. На причалах уже возвышались горы ящиков, какие-то бочки, другие предметы военной направленности.

В общем, по первому впечатлению, город жил как и любой другой, бывший в глубоком тылу воющей страны. Интересно будет посмотреть, что делается ближе к театру военных действий, к северу. Если такой порядок и дисциплина царят во всем Крыму, то можно лишь с уважением пожать руку тем военным администраторам, который так твердо держат полуостров.

Вдруг он увидел фигуру, от которой перехватило дыхание. Нет, не может быть. Вдалеке Кильчевский заметил женскую фигуру, точь-в-точь как у той девушки из Одессы, Оксаны Дмитриевны. Нет, не может быть, он вчера с ней говорил в совсем другом городе, а раньше него она приплыть не могла никак. Но нет же, вроде, ее мягкая невысокая фигура, вроде, даже та же сама одежда, что и при встрече. Страшно подумать — их встреча была только вчера вечером, а казалось, в прошлом тысячелетии и на другом континенте. Он потер сильно глаза, посмотрел еще раз. Фигуры не было.

Срочно надо спать, подумал он. Уже всякая чертовщина мерещится.

Ночь уже практически опустилась на город, когда Кильчевский направился в обратный путь. Его почему-то начал валить с ног сон. Ну как «почему-то», наверное, потому, что он провел всю ночь в разговорах со стариком, потом был тот обстрел не пойми кем. А до этого, он тоже не возлежал на розах, одна только перестрелка с рабочими чего стоит. Он поправил немного повязку на голове и ускорил шаг.

Все-таки, зима возле не моря — не совсем то, что приятно и по душе человеку. Люди уже практически исчезли с улиц, и это было еще одно различие с Одессой. Там с наступлением тьмы жизнь только пробуждалась, но в своем трагизме она жалась к таким низким видам искусства, как кинематограф. Вера Холодная, эта прима всей России и боготворившей ее Одессы, Вера Холодная, этот нежный цветок, погибший даже не в самом рассвете своей красоты, а еще даже не приближающаяся к нему. Фильмы с ней были невероятно популярны в Одессе, сейчас же, пока он шел к гостинице, то не заметил ни одного кинематографа, что, по мнению любого прибывшего, свидетельствовало о глубочайшей убогости и провинциальности города.

Он был погружен в свои мысли, когда вошел внутрь гостиницы, поднялся на второй этаж, и очнулся только когда вплотную сзади раздался голос.

— Доброй ночи, Евгений Яковлевич. Что же вы так, Феликс Дмитриевич уже вас заждался.

Глава 2

Что же с ним такое, уже который раз он попадается в ловушку! Куда делось его хваленое чутье, которое позволяло учуять неладное в любой ситуации? Кто бы ни был сзади, они вполне могут выпустить ему в спину несколько пуль. Так ему и надо, задумчивому идиоту! Отличное завершение жизни!

Он медленно повернулся и уставился на невысокого крепыша с лысой головой и огромными ручищами. Руки он держал свободными, поэтому, подумал Кильчевский, если начнется стрельба, у него есть хоть какие-то шансы.

— Добрый вечер, — начал он осторожно. Я ожидал, что меня встретят в порту, но никого не было. Поэтому, решил заселиться в гостиницу и на следующий день отправиться искать Феликса Дмитриевича.

Коротыш рассмеялся.