Пепельная Луна

Потом Нина рассказала о загородном доме, который выглядел в ее описании настоящим дворцом. Там собирались богатые люди. В доме имелся просторный подвал, превращенный хозяином в стриптиз-клуб, где происходили дикие, как ей показалось на первый взгляд, вещи. Видимо, у Дато водились скрываемые от жены деньги, потому что жили они очень скромно, но в этом доме Дато мог позволить себе шиковать и покупать белый порошок или таблетки. Когда они заканчивались, он злился и срывался на ее сестре, а та ничего не подозревала. Еще в том прекрасном доме была гостиная с огромным камином, которого Нина очень боялась.

– Камин? Почему вас так пугал обычный камин? – почти машинально спросил Фадеев.

– Это не обычный, а огромный, слишком большой для дома камин. От него веяло холодом и страхом. Не знаю, как это лучше сказать по-русски. От него веяло бедой!

Фадеев задумался. Что-то похожее он уже слышал или видел очень давно. Вдруг его осенило.

– Я мигом! Нина, отдохните пока. В графине холодная вода, если хотите. Скоро вернусь!

Она растерянно посмотрела ему вслед и замерла, словно заново переживая случившееся.

Через двадцать минут, вернувшись из архива, Фадеев застал Нину в той же позе и положил перед ней на стол толстую папку с номером дела и крупной датой на обложке: 2001 год.

Среди множества мелко исписанных от руки и напечатанных показаний и результатов экспертиз были подшиты фотографии.

– Да! Да! Это тот самый дом и ужасный камин, – глаза Нины наполнились слезами, она дрожала всем телом.

– Что же, адрес нам известен. Думаю, пора навестить хозяина. Я попрошу вас поехать со мной, чтобы опознать место не по фотографиям, ваши показания могут пригодиться.

На следующий день, так и не добившись ордера на обыск, он поехал на место осмотреться, как рекомендовало руководство.

– Да что же так медленно, – сетовал он по дороге. – На эту Рублевку только на вертолете или воздушном шаре попасть можно!

Нина сидела рядом и рассеянно улыбалась своим мыслям.

Позади послышался вой сирен. Водители начали перестраиваться, освобождая левый ряд. Через пару минут три пожарные машины пронеслись мимо и скрылись вдалеке.

– Эх, ехали бы на служебной, тоже могли бы включить сирену.

Нина обернулась к нему и улыбнулась.

– Я хотела сказать вам спасибо за все, что вы для меня сделали. Я знаю, это вы попросили психолога помочь мне. После разговоров с ним и с вами мне стало легче, хотя я поняла, что все произошедшее – правда, но ведь моя сестра защищала меня и себя! Раньше я как будто не могла вздохнуть полной грудью, а теперь снова дышу. И еще, знаете, у меня такое странное чувство, что этого страшного дома больше нет.

* * *

Еще несколько раз Фадеев опрашивал Катю, Монтиньяка, Тимура и Жанну, а также охранников и прислугу дома. Оказалось, что, несмотря на знакомство с мистером Дилсоном, знали они не так уж много. Какие-то люди на дорогих машинах приезжали и уезжали, да разве сунется маленький человек в чужие дела. Вырезанные из амбарной книги страницы Жанна сожгла в ванной своей съемной квартиры, когда поняла, что они – единственная оставшаяся улика, которой Дилсона уже не пошантажируешь, а вот себе хуже сделаешь, ведь заполнены они были ее почерком.

Следуя совету Жанны, Тимур был немногословен. Монтиньяк, напротив, сокрушался о своем несостоявшемся проекте и через приглашенного переводчика вылил на Фадеева столько архитектурных терминов, идей и соображений, что под конец разговора майор совершенно обалдел от говорливого француза. Об одном умолчал архитектор: что сумма за предполагаемую новую виллу почти вся получена.

Катя рассказала все, что знала о мистере Дилсоне с начала девяностых, но по ходу дачи показаний удивлялась сама себе. Оказалось, она не знала о чете Дилсонов практически ничего.

Уже в октябре, неожиданно получив письмо Дирка, она в тот же день позвонила Фадееву и рассказала о нем.

– Екатерина Александровна, спасибо, что держите меня в курсе, но, признаться, мне уже сообщили про голландца. К сожалению, этот джентльмен успел подсадить на редкий вид нового наркотика много молодых людей. Нам приходят данные из других стран: например, погибший под колесами поезда наркокурьер в Чехии, который, как выяснилось, работал на Дилсона. И выбросившаяся из окна гостиницы в Берлине девушка – одна из жертв. Она оказалась дочкой высокопоставленного военного, который служил в ГДР, сохранил кое-какие связи в военном ведомстве и добился того, чтобы гибель его дочери была расследована самым тщательным образом. К счастью, вашей подопечной Этери и ее сестре удалось выйти из этой истории с меньшими потерями. – Он замялся, а потом сказал, чуть смущаясь: – Кстати, Нина уже несколько раз говорила, что хотела бы привезти вам в офис пироги по рецепту ее сестры. Можно?

– Конечно, я буду очень рада! Но когда же освободят саму Этери, ведь уже очевидно, что обстоятельства дела сильно изменились, а бедняжка до сих пор в тюрьме?!