Пепельная Луна

– Надо потерпеть. Думаю, с учетом показаний Нины и всего случившегося Этери ждет оправдательный приговор, но до суда ее не отпустят. На прошлой неделе мне удалось устроить свидание Нины с Этери. Они поговорили. Этери уже гораздо лучше. Нина сказала мне, что ее сестра мечтает только об одном: когда все закончится, вернуться в Тбилиси. Родня уже ждет ее, ей даже нашли хорошую работу.

Перед тем как уехать из офиса, Катя еще раз перечитала письмо Дирка Ноттена. Сердце ее наполнилось теплом, когда она вспомнила его и Анну, державшихся за руки. Все-таки истинная любовь существует, хоть и приводит иногда к настоящим трагедиям.

Удастся ли Дирку оправиться после случившегося и когда-нибудь, пусть не скоро, впустить в свое сердце другую женщину? Оправилась ли она сама после смерти Семена, нашлись бы у нее силы продолжать жить дальше, если бы не их общая дочь, с момента рождения ставшая смыслом ее существования?

Мысли эти не отпускали Катю по дороге в больницу к Анне Ионовне, а потом домой.

– Как бабушка? – первым делом спросила ее Соня, встречая у дверей.

Теперь она всегда выходила на крыльцо, едва заслышав звук въезжающей на участок машины. По настоянию матери Соня взяла академический отпуск, чтобы окончательно оправиться, но хотела вернуться к учебе уже после Нового года и нагнать пропущенное. Правда, Тимур просил ее не торопиться. В следующем году он поступит в Финансовую академию, и они будут учиться вместе.

– Как обычно, без изменений, никого не узнает, – устало ответила Катя и приобняла дочь за плечи.

Поздним вечером, когда Соня и Тимур уже спали, Катя села в любимое кресло, принадлежавшее еще матери Семена, и закуталась в теплый клетчатый плед.

Ветер завывал за окном, черные голые ветви деревьев клонились к окну. Милый, уютный сад казался в темноте непролазной враждебной чащей. И опять луна, верный спутник одиночества, заглядывала в окна Катиного дома. Холодная полная луна то ли следила за ней, то ли хотела стать компаньонкой в длинной грустной ночи.

Катя не стала брать в руки книгу, а прикрыла глаза и вернулась к дневным мыслям: когда она была по-настоящему счастлива?

Первое, что вспомнила, как в таком же горящем яркими красками октябре Семен привез ее, совсем молоденькую девушку, в этот дом на Николиной Горе, и они после жарких объятий собирали опавшие листья. Потом Семен развел большой костер в железной бочке, стоявшей на заднем дворе.

А сегодня вечером они с Тимуром сожгли собранные им листья в этой же самой бочке. Так странно, уже и Соня выросла, и Семена нет, а бочка стоит как ни в чем не бывало. Может, и внуков Катиных застанет.

Вспомнила, как весело и страшно было ей тогда кидать листья в огонь. Катя побаивалась, что искра отскочит, непременно попадет ей в волосы, и тогда она вспыхнет, как соломенная кукла. Она отошла на пару шагов от костра, повела длинной веткой по бугристым желто-коричневым листьям. Боже, как давно это было…

Сами собой пришли стихи:

Костер из осенних листьев
Мы жгли целый день в саду.
Я миг этот знаю и помню.
Зачем я тебя хочу?

В половину первого ночи тишину разорвал звонок. Катя схватила телефон, чтобы никого не разбудить. Еще не ответив, едва взглянув на номер, она поняла, что случилось.

Сердце ее ухнуло вниз, и одновременно пришло странное, оглушительное спокойствие. Она поняла, что давно знала: именно вот так, в это время раздастся этот звонок. Все было предопределено.

– Нам очень жаль. Простите, что не сумели помочь вам. Анны Ионовны не стало десять минут назад. Приносим вашей семье свои соболезнования.

– Мама, кто это? – Соню все-таки разбудил звонок. Заспанная, она стояла на верхней ступеньке лестницы.

– Аня умерла, – просто сказала ей Катя.

Анна Ионовна так и не пришла в сознание, они не сказали друг другу прощальных слов, но разве нужны им были слова, чтобы понять друг друга? Каждый день все эти месяцы Катя разговаривала с ней и была уверена, что бабушка ее слышит.

Все волнения этой ночи и следующего дня было бы сложно пережить в одиночку. К счастью, этого и не потребовалось.

Рано утром приехали Надежда с Леней. Тимур и Леня, как маленькими, руководили Катей, Надей и Соней. Когда умирает самый близкий человек, кто-то должен взять командование на себя, и лучше, если это тот, кто разделяет скорбь, но не умирает от горя, ведь одномоментно приходится решать множество рутинных и ужасных в своей обыденности перед лицом смерти вопросов: оформление документов на выдачу тела в больнице, получение медицинской справки, а затем свидетельства о смерти, организацию прощания в траурном зале и самих похорон.

Все, кому довелось испытать радость рождения и боль потери, знают, что появление человека в мир и уход из него есть великое таинство, сопряженное с набором мирских хлопот.

На прощание собралось много народа. Пришли коллеги Анны Ионовны по Гнесинскому училищу и ученики. Траурный зал утопал в цветах. Когда приехали на Востряковское кладбище, процессия растянулась по аллее.