Пепельная Луна

Не обращая внимания на Леню, Боня развернулся и независимо потрусил в сторону помойки: гулять так гулять.

– Паршивец мохнатый, безмозглый меховой мешок! – выругался про себя Леня и покорно отправился следом, понимая, что если он ускорит шаг, то побежит и собака.

Неожиданно во двор въехала большая «Газель», перегородившая Лене дорогу. Водитель остановился как раз напротив помойки, возле которой был шанс развернуться и припарковаться на единственное свободное место. Леня понял его маневр и попытался обежать сзади, но водитель решил сдать еще немного и включил заднюю передачу.

– Да что же это такое! Дурень! – взревел Леня и стал обходить «Газель» спереди, но водитель уже намеревался ехать вперед и недвусмысленными жестами предлагал Лене убраться с дороги, где и так места хватало лишь на разворот в три приема.

За эти считаные секунды пропавший из Лениного поля зрения Боня успел беспечно достичь помойки и даже встретить там трех дворняг, с остервенением глодавших вытащенные из мусорного бака кости. Увидев Боню, они остолбенели, а потом оставили кости и оскалились. Боня четко понял, что ни о каком собачьем братстве речи быть не может. Для этих огромных псов он – не более чем десерт, удачно прибывший к концу основной трапезы.

Боня оглянулся, но Леня со своим спасительным поводком куда-то пропал, и тогда Боня понял, что пришло время бежать.

Псы придвинулись к нему с глухим рычанием. В тот же миг Боня подскочил, как мячик на теннисном корте, и пустился наутек, не разбирая дороги.

Дворняги кинулись за ним, но, вовремя сообразив, что и добытые кости нельзя без присмотра оставлять у помойки, вернулись обратно, ограничившись заливистым лаем.

Когда Леня с болтавшимся в руке поводком подбежал к помойке, Бони уже и след простыл. Преследуемый звеневшим в ушах лаем, он несся, не сбавляя скорости, и ему казалось, что собаки по-прежнему гонятся за ним, чтобы наброситься и разорвать в клочья.

– Фу, – цыкнул на собак Леня.

Те, повинуясь инстинкту не раз битых человеком дворняг, тут же втянули головы и умолкли, только продолжали трепать кости, отыскивая на них крошечные остатки мяса и жил.

Леня обошел помойку, даже встал на цыпочки и заглянул в баки. Потом обежал двор, заглянул под машины, обшарил кусты. Тщетно. Боня пропал, исчез, растворился – и это было так же очевидно, как и то, что теперь Лене несдобровать.

В изнеможении он опустился на скамейку возле чужого подъезда и вытер взмокший лоб. Даже переплыв Ла-Манш, он не чувствовал себя таким разбитым.

Передохнув, Леня отправился в соседние дворы, но так же безрезультатно.

– Бон-Бон, Бон-Бон, Бон-Бон, – раздавался его тоскливый зов.

Встречные старушки и гулявшие с детьми матери подтвердили, что видели маленькую белую собачку, но указывали в разных направлениях.

Наконец Леня был вынужден признаться себе, что без подмоги ему не обойтись, и отправился домой, заранее подыскивая себе оправдания и зная, что все они напрасны. Много бы он отдал, чтобы увидеть сейчас этого мерзавца, прямо обнял бы и расцеловал, если бы тот нашелся.

– Ну наконец-то, – услышал он голос Надежды Бенционовны, едва открыв дверь. – Где вы так долго? У меня уж пирог готов.

Леня потоптался, откашлялся.

– Надя, – робко воззвал он с порога.

– Хорошо погуляли? – спросила она с кухни.

– Он… он… он убежал, – сообщил Леня с замиранием сердца.

– Чтоооооооо? – Казалось, с горы сорвалась снежная лавина и с ревом покатилась вниз, так долго отдавалось это «о» в ушах Лени.

Надежда выбежала с кухни:

– Как?

Леня без слов виновато протянул ей поводок:

– Не знаю. Я искал…

Надежда уже засовывала ноги в туфли и в спешке никак не могла попасть. В лифте Леня поймал ее красноречивый взгляд, и слова оправданий замерли на его устах.

Они расширили квадрат поисков, дошли до метро.

– Бонечка, Боня, Бон-Бон, Бонюша, – на все лады причитала Надежда. – Украли, чует мое сердце, украли его, такого красавца. Что я Кате скажу?

Леня понуро молчал.

– Надо написать объявления и развесить по району, – предложил он. – Я пойду в жилконтору и составлю текст, но нужно его фото, а у нас его нет.

– Мозгов у тебя нет, – резко оборвала его Надежда и полезла в карман за подаренным Катей смартфоном, которым она с грехом пополам недавно научилась пользоваться.

В памяти телефона обнаружилась внушительная, снимков на сто, фотогалерея портретов Бони – спящего, играющего, кушающего, гуляющего. Через дорогу как раз виднелась вывеска «Фотоколор».

– Там все и сделаем, – сказала Надежда, и, не сговариваясь, они ринулись к вывеске через газон, одновременно перескочив через невысокую ограду.

* * *

К вечеру поисковая операция охватила весь район. Молодые пацаны, которых Надежда гоняла за курение в подъезде, узнав о таинственном исчезновении болонки, пришли на помощь и распространили информацию по сообществам района в социальных сетях.

Леня возле жилконторы раздавал листовки тем, кто вызвался помочь в их расклейке по подъездам. Нашедшему мальтийскую болонку было обещано вознаграждение в размере десяти тысяч рублей. Леня не осмелился спорить, когда Надежда диктовала текст объявления для распечатки.