Перегрузка

– Мистер Голдман, – начал О’Брайен, как они и репетировали, – пожалуйста, опишите те обстоятельства и те исследования, которые заставляют вас думать, что поданное на рассмотрение комиссии предложение является необходимым и отвечает интересам общества.

Ним поудобнее устроился в свидетельском кресле, понимая, что выступление будет долгим и утомительным.

– Исследования, проведенные «Голден стейт системс», – начал он, – как и данные государственных органов, показывают, что к середине следующего десятилетия промышленный и демографический рост в Калифорнии значительно превысят средние показатели по стране. Конкретные цифры я приведу позже. Одновременно с этим будет расти спрос на электроэнергию, значительно превышая имеющиеся энергетические мощности. Именно для того, чтобы покрыть этот спрос…

Ним старался говорить живым, непринужденным тоном, удерживая внимание слушателей. Все факты и мнения, о которых он собирался сказать, имелись в документах, представленных комиссии уже несколько недель назад, но устные показания считались особенно важными. Возможно, это было косвенным признанием того факта, что растущую изо дня в день гору бумаг в конечном счете никто не станет читать.

О’Брайен подавал отрепетированные реплики с уверенностью опытного актера в давно шедшей на подмостках пьесе.

– Что касается влияния на окружающую среду – не могли бы вы объяснить…

– Можете ли вы более детально описать поставки угля, которые…

– Ранее вы сказали, что негативное влияние на флору и фауну будет ограниченным, мистер Голдман. Думаю, комиссия хотела бы заверений в том, что…

– Пожалуйста, расскажите подробнее о…

– Давайте обратимся к…

Опрос занял чуть больше полутора дней – в общей сложности Ним находился на свидетельском месте и в центре внимания около семи часов. Он знал, что честно и объективно представил позицию ГСС, однако настоящее испытание – череда перекрестных допросов – начнется позже.

На второй день, уже после обеда, Оскар О’Брайен повернулся к президиуму.

– Благодарю вас, господин председатель. На этом я заканчиваю опрос свидетеля.

– Думаю, мистер Голдман заслужил передышку, да и остальным она понадобится. – Председатель ударил по столу молотком. – Объявляется перерыв до десяти утра завтрашнего дня.

* * *

На следующий день заседание началось неспешно и без напряжения – так машина плавно катит по ровной дороге. Первым вопросы задавал юрист комиссии – бесцветный адвокат средних лет по фамилии Холиоук.

– Мистер Голдман, комиссия хотела бы прояснить ряд вопросов…

Холиоук держался нейтрально – не дружелюбно, но и не агрессивно. Ним отвечал в той же манере, и весьма компетентно. Опрос занял час. Следующим был Родерик Притчетт – и напряжение возросло.

Манеры сухощавого и аккуратного ответственного секретаря клуба «Секвойя» как нельзя лучше гармонировали с его внешним видом. В темном костюме-тройке строгого покроя, Притчетт иногда поднимал руку и трогал голову, будто желая удостовериться в сохранности прически. Он встал и подошел к свидетельской трибуне, и в глазах под очками без оправы блеснул огонек. Незадолго до начала опроса Притчетт о чем-то сосредоточенно совещался с Лорой Бо Кармайкл – она сидела рядом с ним за одним из трех столов, предназначенных для выступающих и их юристов.

– Мистер Голдман, пожалуйста, взгляните на фотографию. – Притчетт взял со своего стола глянцевый снимок величиной восемь на десять дюймов. – Посмотрите внимательно и скажите, что на ней вам знакомо.

Ним взял фото в руки, и пока он изучал его, сотрудник клуба «Секвойя» раздал копии председательствующему, судье по административным делам, юристам, включая Оскара О’Брайена, Дэйви Бердсону и прессе. Еще несколько копий он передал зрителям, чтобы пустили их по рядам.

Поначалу Ним ничего не понял: большая часть снимка была просто черной. И все же в этой черноте проглядывало нечто знакомое…

– Не торопитесь, мистер Голдман, – улыбнулся ответственный секретарь клуба «Секвойя».

– Я не уверен… – покачал головой Ним.

– Возможно, я смогу вам помочь. – Интонации Притчетта подсказывали, что он играет с Нимом в кошки-мышки. – Если верить газетам, вы лично видели то, что изображено на фото, в прошедшие выходные.

Озарение наступило мгновенно: на снимке была угольная куча на ТЭС в Чероки, Денвер. Вот откуда эта чернота. Ним мысленно чертыхнулся по поводу огласки, которую получила его поездка.

– Ну что ж, полагаю, это фотография угля, – сказал он.

– Поясните более подробно, мистер Голдман. Какого угля и где?

– Это запасы угля, используемого компанией «Паблик сервис» на ТЭС в Денвере, Колорадо, – неохотно ответил Ним.

– Совершенно верно. – Притчетт снял очки, быстро протер их и вновь водрузил на нос. – Для информации скажу: снимок сделали вчера и доставили сюда самолетом. Не слишком красивый пейзаж, правда?

– Да.

– Возможно, даже уродливый?

– Наверное, можно и так сказать, но суть в том…

– Суть в том, – перебил его Притчетт, – что на вопрос вы уже ответили, когда произнесли: «Наверное, можно и так сказать». Иными словами: вы согласны, пейзаж уродлив. Это все, о чем я спрашивал. Благодарю.