Перекресток дорог.Книга 1

Зайдя в начале двенадцатого часа ночи в набитый до отказа кабинет Спиро, Матвей скомандовал:

— Охрана, к выходу! Остальные господа-клиенты должны сидеть спокойно и не выходить отсюда в течение ближайшей четверти часа. При нарушении моего приказа вас ожидает смерть. У двери и окон мы оставляем бомбы особой чувствительности. Взорвутся они при малейшей попытки прикосновения к ним или попытке пройти мимо. И тогда все взлетит на воздух.

После этого предупреждения Матвей вручил хозяину типографии расписку с печатью "ВОЕННОГО КОМИТЕТА КРЫМСКОГО СОЮЗА РСДРП" о том, что в типографии Спиро отпечатан 5 газеты "СОЛДАТ" по постановлению Комитета.

После ухода Матвея с товарищами из типографии Спиро пытался связаться по телефону с полицеймейстером. Но из этого ничего не вышло, так как провода оказались отрезанными.

Когда же истек срок четвертьчасового сидения в кабинете, Спиро помчался к начальнику комендантского отдела штаба крепости капитану Эллангрену. Ему он вручил полученную от Матвея расписку и рассказал о нападении социал-демократов на типографию.

События настолько потрясли начальство, что лишь только к 8 часам утра примчался в типографию жандармский ротмистр Ерарский. Он приказал отпечатать обнаруженный здесь набор пятого номера газеты "Солдат" и тех статей, которые уже были набраны, но не поместились на газетной площади.

Разогнав клиентов и собравшуюся было у типографии толпу любопытствующих, начальство заперлось вместе со Спиро в его опустевшем кабинете.

— Любуйтесь, голубчики! — кричал ротмистр, негодующе пыряя пальцем в "вещественные доказательства" вооруженного нападения социал-демократов на типографию. — Это же бумажные кульки со свеклой, а не бомбы "особой чувствительности"!

В наступившей тишине раздражающе громко стучал маятник часов. Ротмистр с вытаращенными глазами нервно шагнул к переодетому в штатское жандармскому офицеру и погрозил пальцем, едва не зацепив ногтем его огромный сизый нос:

— Как же вы позволили крамольникам арестовать себя? Садитесь и молчите! — ротмистр топнул, звякнули шпоры. — Чем они были сильнее вас? Вот этими бумажными тиграми, да? Запомните, бунтари не могут быть сильнее истинного слуги государя. Я бы с них, попадись мне, шкуру спустил, в тюрьме сгноил…

— Таких людей стоит, — поддакнул Спиро. Но что-то в этом поддакивании не понравилось ротмистру. И он, вспомнив о поступившем в жандармерию доносе, что Спиро связан с крамольниками, по-волчьи быстро обернулся, ядовито заметил:

— Вы, господин Спиро, тоже хороши. Почему так плохо воспитали своих рабочих и служащих, что они среди бела дня допустили крамольников в типографию и сами же отпечатали их газету на вашей бумаге и на ваших машинах, вашей краской?

— По принуждению, господин ротмистр…

— И вы поверили лжецам?! — рассвирепел ротмистр. — Как это могут пятнадцать или двадцать крамольников приневолить семьдесят ваших лоботрясов? Да еще и то примите во внимание, что большую часть типографского персонала мы на днях снабдили револьверами в целях охраны типографии. Понимаете, у них в карманах револьверы, а они притворились "принужденными", работая при этом с такой яростью и скоростью, коей никогда не проявляли при исполнении заказов добропорядочных клиентов. Нет и нет! — ротмистр промчался туда и сюда по кабинету, продолжал: — Налицо сплошной заговор, сплошная крамола! Вот вам и логическая связь, прямые доказательства: в начале месяца те же печатники не испугались целого нашего отряда, присланного для внушения, и отказались печатать официальный военный орган "Русский воин", а теперь, видите ли, их "приневолили" печатать крамольную газету. Это симптом, господа, симптом…, - ротмистр хотел сказать, что это симптом падения самого издателя Спиро в объятия воинственных крамольников, симптом назревающего нового восстания, но во время прикусил язык. Устало опустившись в кресло и поежившись, хотя в кабинете было жарко, проворчал: — Надо немедленно отобрать револьверы у типографского персонала. Ни черта они типографию не охраняют, а вот в нас, господа, могут пальнуть…

Улучив момент, Спиро скромно и даже заискивающе спросил:

— В коей же формуле проинформируем мы наших читателей о сем печальном факте, господин Ротмистр? Надеюсь на вашу проницательность, ведь иначе упадет тираж газеты, будет прямой убыток мне и акционерам нашим…

Упоминание о возможных убытках акционеров сильно тронуло ротмистра, так как и его деньги были вложены в капитал газеты и типографии "Крымский вестник".

Он испытующе посмотрел в глаза Спиро и, почувствовав в его предупреждении правду, подумал: "Я не допущу падения тиража нашей газеты. Он должен возрасти. И об этом позабочусь я, вызову особый интерес подписчиков к газете. О самом же Спиро, этом двуликом каналье, доложу Зейдлицу или Попову. Его надо арестовать. А пока…"

Раскрыв свой блокнот и написав в нем что-то, молча подвинул ротмистр листок издателю: