Перекрёсток семи дoрог

Он похлопал рядом с собой. Лис перелез бортик и сел на козлы. Это было очень странно: ощущать рядом с собой существо с острой лисьей мордой, ушами, и… умеющим говорить. А сзади болтался хвост.

– Вам хвост не мешается?

– С чего бы он мешался?

– Ну, у нас штаны на жопу и без хвоста иногда не налезают.

– А… Мешает. Но у нас же одежда для разного служит. Вам – для тепла. А нам – для красоты.

– Не скажу, чтобы у тебя была такая красивая.

– Сейчас не до красоты. Сейчас выжить бы.

– А расскажи тогда мне, за что это вас?

– Я не знаю, – Урлух хлестнул кончиком хвоста по сену. – Я же не благородный, простой охранник…

– Ты? Охранник?

– Да. А что?

– Ты и драться умеешь?

– Хочешь попробовать? – хищно оскалился лис.

– Да. Вот остановимся – покажешь, что ты умеешь. Хорошо? Ну, а пока – рассказывай дальше.

– Я знаю не всё. Может, лучше хозяин сам расскажет?

– Всё равно делать нечего. Он потом тоже расскажет. Когда сможет.

История часто прерывалась вопросами человека, который и знать не знал о расе хоренов. Поэтому заодно пришлось рассказывать и об истории, и быте и о взаимоотношениях с соседями.

Хорены жили возле самых Хассийских гор, которые издревле служили естественной границей экспансии людей. Может быть поэтому в Выселках про них ничего и не слышали. Как и про драконов. Вернее, сказки, конечно, рассказывались, но в тех сказках и говорящие лисы были, и волки, и деревья…. Как теперь понимал шорник, далеко не всё было исключительно придумкой. А разобраться, где вымысел, а где правда – всё равно никакой возможности. Вот, скажем, те же Хассийские горы. Почему людям возле них жить тяжело, а за ними – и вовсе невмочь? Никто не может точно сказать. Вроде бы и монстры там встречаются не чаще, чем в иных местах. И не сказать, чтобы хорены прямо таки людей убивали без счёту. Ну, бывало, конечно, так и наоборот тоже сплошь и рядом! И всё же люди возле гор жили. Но в Лихих Выселках про хоренов не знал никто. А здесь, чуть подальше, про хоренов знали если не все, то достаточно многие. И удивления прямоходящие лисы ни у кого не вызвали.

Сами же хорены имели общество простое, но эффективное. Семейные кланы благородных хоренов гордились шерстью и статью. Малейшее, самое малейшее отклонение от «канонов красоты» нещадно отбраковывалось. Причём, даже не самими благородными – «простые» хорены могли такого порвать до смерти. Если идёт без одежды, а, скажем, ухо недостаточно чёрное. Или на животе шерсть желтоватая. Или бёдра недостаточно округлые. Или даже слишком. Ох, берегись!

Зато по одежде хорена можно было точно и с большого расстояния узнать, какая часть тела оказалась «неудачной». Вот у самого Урлуха недостатков была масса. Шерсть жёсткая, ломкая, форма груди была «корявой», рост маловат (да, по сравнению с Хацисом, он и впрямь выглядел маленьким), когти были серыми, а не желтоватыми… Хотя, по сумме остальных недостатков, это уже никого не волновало. А некоторые, у которых когти кривоватые – те ещё и перчатки носили. Деркач даже проникся. У людей одежда – это тепло… В первую очередь. А во вторую…. Да, собственно, то же самое! Если живот обвислый или шрам какой, или ожог… Или ноги кривые. Да точно так же одевается человек – и пожалуйста! И красавец! Или красавица. Пока не разденется. Пока он раздумывал над проблемами человечества, оказалось, что стремление благородных хорен к красоте и изыску имеет свою оборотную сторону. Оказалось, что их вкус и восприятие не противоречит человеческим. Поэтому если у людей возникают какие-то проблемы или споры на тему красоты и искусства – то приглашается известный и уважаемый хорен. Который и решает этот спор.