Переполох в Академии Граней. Это кто ещё попал!

Какие-то доли секунды я лечу, отчаянно хватаясь за воздух. Сердце истошно колотится в груди, а от паники сознание мутится. Но уже в следующее мгновение я спиной ударяюсь обо что-то мягкое. Меня подхватывает появившийся прямо подо мной Коготь. Рядом же падает Кери, которую я успеваю ухватить за руку и удержать на спине грифона. На сумасшедшей скорости Коготь пролетает над болотом, собирая остальных.

Нас оглушает яростный вой и пощелкивание щупалец. Инвибы явно не ожидали такого исхода боя. Хуч закидывает Арчи на спину грифона, туда же я укладываю и Кери. Я осматриваюсь в поисках Клиффа и обнаруживаю его в лапах Когтя. На секунду мне становится легче дышать. Главное, что мы всех собрали!

А тем временем полет продолжается. Внизу мелькают все новые болота, но со спины Когтя они уже не так страшны. Разворачиваюсь по ходу полета и наталкиваюсь на расстроенный взгляд Рика.

— Звезда Верндари активировала пирима, — доносится откуда-то сверху сухой голос Радики. — Минус сто баллов. Каждая минута использования пирима списывает со счета еще сто баллов. Травмы боевого луча — минус сорок баллов. Испытание продолжается.

Мы вылетаем в свободную болота зону, но Рик и не думает отзывать Когтя. Напротив, мы летим дальше.

С максимальной осторожностью, с дрожью в руках и ногах, я подползаю к Рику и, обняв его за талию, дотягиваюсь до уха:

— Что ты делаешь?

— Раз нам уже минусовали очки, надо использовать Когтя на всю минуту. Долетим до центра, если получится, — не оглядываясь, отвечает Рик. — Займись ребятами, пожалуйста.

В голосе Дейрика, как он ни старался, чувствуется боль и огорчение. Я знаю, что он сейчас чувствует. И что в травмах Арчи винит себя.

Я разворачиваюсь к сидящим позади парням. Меня слегка слепит солнце, которое здесь, похоже, искусственное. И только сейчас я обращаю внимание, что местность вокруг изменилась. От болот и зарослей лиан не осталось и следа. Мы летим над иссеченным глубокими каньонами плато. Под нами бежит широкая река, в глубине которой виднеются жуткие темные силуэты. И я лишний раз радуюсь, что нам не приходится преодолевать и это испытание на своих двоих.

Перевожу взгляд на лежащего на спине Когтя Арчи. И понимаю: наш водник вышел из боя. Сквозь разрывы на форме виднеются жуткие ожоги на его ногах. А сами мышцы икр выглядят высушенными и истонченными. По уму, Флабера надо отправлять за пределы лабиринта. Но я такое решение принимать не в праве.

— Все ведь не так уж и плохо, да? — Хуч, который удерживает Арчи, смотрит на меня с надеждой.

Я неопределенно машу головой. Не хочу вселять в него веру, что мы дойдем до конца испытания полной командой.

— Флоренс, — зову лисицу, что все это время лежала на шее Когтя. — Подпитай Арчи. Я попробую его полечить.

Меня охватывает еле заметное зеленое свечение. Не такое яркое, как изумрудное пламя Гитриса, но его все же видно. Тонкими струйками этот свет стекает с моих рук и направляется к Арчи. Я не смогу излечить его иссушенные инвибами ноги, но сниму боль и хоть немного, но активирую регенерацию.

— Звезда Верндари, минус сто баллов за использование второй минуты пирима, — голос Радики с методичностью робота снижает наши шансы на победу.

До меня доносится сдавленное ругательство Рика, а потом он объявляет:

— Держитесь, через двадцать секунд заходим на посадку! Наша цель — вон та расселина.

Рик указывает на маячащие впереди горы. Проход, который отметил Верндари, будто ножом вырублен в скальной породе — настолько он ровный и прямой.

Я киваю и в последний раз оглядываю нашего водника. Силы в него я вложила с перебором. И теперь чувствую сосущую пустоту внутри. Но все неприятные ощущения уходят на второй план, когда я замечаю, что Арчи выглядит лучше. Бледность уступила место здоровому оттенку кожи, а синяки под глазами практически пропали.

И только мы с Хучем обмениваемся улыбками, как нас подкидывает от удара. На пути снижающегося Когтя из-под земли вырастает огромный каменный шип. Грифон, пытаясь уйти от столкновения, врезается в него боком, стряхивая всех нас.

Уже в полете замечаю, как вокруг нас вспыхивает тот самый Барьер. Только в этот раз его источником становит Рик, который в полете умудряется обеспечить защитой всю команду.

Мы кубарем летим по склону, пружиня от скал, как мячики для пинг-понга. Мой вестибулярный аппарат протестует такому жестокому обращению, и все время экстремального торможения я борюсь с тошнотой. На высокой скорости мы влетаем в нужную нам расселину и, стукнувшись еще пару раз о стены прохода, замираем на небольшом скальном пятачке. Барьер тут же рассыпается, оставляя нас обессиленно валяться на земле.

— Меня сейчас стошнит, — первым поднимается, как ни странно, Клифф.

Умник бросается в сторону нагромождения камней, и оттуда доносятся характерные звуки. Меня бы тоже прочистило, но, во-первых, это некрасиво. Во-вторых, тело отказывается слушаться. Меня будто через дробилку пропустило.

— Все в порядке?

Краем глаза замечаю, как поднимается Рик и принимается обходить остальных. Я лишь вяло машу рукой, сигнализируя, что все еще в сознании.