Пересекая Африку

Явившись, колдун уселся на землю в окружении своих приятелей и затем начал монотонный речитатив. Он аккомпанировал себе, потряхивая погремушкой, сделанной из прутьев и имеющей форму (гантели, тогда как круг зрителей подпевал хором, ударяя в свои колокольцы или же, для разнообразия, ритмично хлопая в ладоши. Когда это кончилось, предсказатель был готов давать советы при условии, что те, кто к нему придут, согласны оплатить его предсказания вперед.

Главный инструмент для прочтения велений рока состоял из корзины, отделанной небольшими шкурками, с дном, образованным куском тыквы. Она была наполнена раковинами, маленькими фигурками людей, маленькими корзинами и пакетиками, содержащими амулеты, и набором разнообразной чепухи.

Метод гадания в чем-то следовал за манерой, принятой старыми дамами в более цивилизованных частях земного шара — теми, что воображают, будто могут увидеть будущее, напряженно глядя на осадок на дне чайной чашки. Когда требовался совет, корзину освобождали от ее содержимого, затем, услышав вопрос, колдун отбирал и клал обратно в корзину такие вещи, какие считал необходимыми. Затем он ловко вращал корзину и, тщательно осмотрев, как разместилось ее содержимое, выдавал самый важный ответ жаждущему этого ответа простаку.

Помимо предсказания судеб колдун также провел недурную торговлю талисманами и амулетами, без которых никакой африканец не считал бы себя в безопасности в дороге. на один талисман, как я заметил, был весьма широкий спрос, так как считается, что он предотвращает побеги рабов. Он состоит из большого рога, наполненного илом и корой, с тремя очень маленькими рожками, выступающими из открытого конца большого.

Я часто видел такие амулеты, принадлежащие людям Алвиша, которые помещали их в земле, рядом с жилищем хозяина в лагере, и постоянно умащали красной землей и маслом, дабы умилостивить духа, каковой, они полагают, существует внутри амулетов. Алвиш один из этих рогов привязал к своему флагштоку, но, я думаю, он масло для умащивания более употреблял на свои собственные нужды, нежели на нужды дьявола.

Когда колдун более не обнаружил «покупателей на амулеты, он предложил излечить всякий недуг, от которого только могло бы пострадать любое присутствовавшее лицо. Некоторым он в виде лекарства давал амулеты, но большинству предписывал отвары из различных корней и трав. Колдун также выказал себя сторонником массажа.

Основную статью торговли Жуана с Касонго составляют кремневые мушкеты и порох. И если у Касонго будет достаточное количество огнестрельного оружия, он, я не сомневаюсь, попробует пограбить караваны. Ибо, когда я шел через страну Касонго, он весьма склонен был заняться грабежом на большой дороге, но не располагал необходимой силой.

После дневной стоянки в поселке Жуана мы выступили к побережью в сопровождении артели баилунда, несших добро, принадлежавшее Алвишу и предназначавшееся для «продажи в Бенгеле. Было условлено, что староста этой партии будет моим проводником, а Мануэл — переводчиком между ним и мной.

Мы прошли Белмонт — несколько несоответствующим образом названный, ибо расположена эта «прекрасная тора» в ложбине, — а затем пошли по большим, похожим на меловые плато Англии холмам с очень малым количеством леса, исключая лишь окрестности деревень, которые все находятся в рощах высоких деревьев. Белмонт — это поселок Силвы Порту, чье имя хорошо известно занимающимся географией Африки; некогда Белмонт был равен размерами поселку сеньора Гонсалвиша, если не превосходил его. Но хозяин перестал путешествовать и поселился в Бенгеле, а поселок поручил присмотру рабов, и он соответственно пришел в большой упадок. Апельсиновые деревья одичали и не подрезаны, а то, что ранее было тщательно ухоженным садом, выглядело не лучше, чем дикая чаща перепутанных растений.

Дожди теперь начали идти регулярно, и в первом нашем лагере мы провели самую скверную ночь. Там почти не было травы и кустарника, из которых люди могли бы себе построить хижины, и в результате они оказались под непрекращавшимися потоками холодного дождя. Я провел ночь так же худо: моя палатка из травиной ткани настолько износилась и полна была дыр, что вода свободно проникала через нее. В палатке не было сухого угла, где я мог бы спать, так что скорчился на пространстве в два фута на два с куском прорезиненной ткани над головой.

Когда забрезжил день, дождь — прекратился, и мы смогли зажечь костер; тут я дал каждому по маленькому глоточку бренди, что мне подарил Гонсалвиш. После этого мы «выступили, и люди мои, пусть даже промокшие и жалко выглядевшие, «шли с легким сердцем.