Пересмешники (СИ)

– Тебе так сильно захотелось мятного мороженого с шоколадной стружкой? – спросил Мартин, пока мы уходили в ночь.

– Лучший вкус, – сказала я.

Он придвинулся ближе.

– Ты не знаешь, как сильно я хочу просто держать тебя за руку, – прошептал он.

Мое сердце забилось в десять тысяч раз быстрее.

– Насколько сильно? – спросила я.

– Все силы уходят на то, чтобы сдержаться, – сказал он.

– Ты сильный.

– Как только мы отойдем подальше, я возьму тебя за руку.

– Буду знать, – сказала я. – Разве у вас нет везде шпионов?

– Шпионов? – спросил он.

– Да, Эми или Илана не будут прятаться в кустах на улице, ожидая тебя?

Он рассмеялся.

– Снова ты со своими теориями заговора.

– И?

– Нет, – с нажимом сказал он. – Они доверяют мне. Потому я в группе.

– Они знают твой любимый вкус мороженого?

Он покачал головой.

– Но я скажу тебе, – он взял меня за руку, когда мы отошли от Фемиды. Его кожа была теплой, покалывала мою ладонь. Он склонился, чтобы прошептать, и задел губами мое ухо. – Мне тоже нравится мятное с шоколадной стружкой.

– О, хватит!

– И с Орео, – игриво сказал он.

– Близко. Хорошо, что мы отправились туда, – пошутила я, мы повернули на улицу с «Заморозкой мозга». – Хотя мы скорее прячемся.

– Кстати, – сказал он, и я напряглась. Так говорили взрослые, это звучало обреченно, как слова «это не сработает». Но он коснулся ладонью моей щеки, нежно и тепло. – Я хочу, чтобы ты была моей девушкой.

– О, – сказала я. – Это можно? Тебе можно?

– Можно, – он рассмеялся. – Ты всегда хочешь знать, что можно.

– Ты сам сказал, что нам нельзя быть вместе, – отметила я. – Ты даже не можешь держать меня за руку на территории академии.

Он вздохнул.

– Знаю. Я не должен так делать.

– Как тогда мне быть твоей девушкой?

– Это будет между нами, ладно? И когда суд закончится, и все уляжется, нам уже не нужно будет притворяться.

– Так я твоя тайная девушка? – спросила я.

– Да.

– А ты – мой тайный парень?

Он кивнул.

– Ладно, я скажу да.

И страх сорвался с неба, за ним развевался черный плащ, как у темного супергероя с темным прошлым. Я говорила себе заткнуться, молчать, ничего не говорить. Но страх был сильнее меня.

– Ты же делаешь это не из жалости? – спросила я.

– Ладно тебе, я думал, мы прошли это.

– Знаю. Знаю, ты считаешь меня безумной. Но просто скажи. Ты не делаешь это из–за того, что ощущаешь, что это твоя вина?

Он провел ладонью по своим каштановым волосам, качая головой.

– Но ты сказал в ту ночь, когда принес мне бутерброд, что это меньшее, что ты можешь сделать, – сказала я.

– Это все не из жалости, Алекс. Я хочу, чтобы ты это понимала.

– Я знаю. Но я хочу знать, что у всего этого нет других причин. Ты знаешь, что я не могу изменить произошедшее.

– Я не пытаюсь изменить прошлое. Будущее – можно попробовать. Как завтрашнюю ночь. Может, и тогда погуляем?

Я кивнула. Мы заказывали мороженое, а часть меня переживала, что мы обманывали себя, думая, что это настоящее – его вина утихала, пока он был со мной, а я с ним могла исцеляться. Но пока что я ела мороженое со своим тайным парнем. Кто знает, сколько продержится этот тайный парень…

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Любая девушка

Т.С. и Майя посмотрели на меня, вскинув брови, когда я вернулась через два часа.

– Задержалась в актовом зале? – спросила Майя, ее карие глаза разглядывали меня как рентген, искали следы моего похода за мороженым – спутанные волосы, красные губы, недавно заправленная блузка.

– Да, – сказала я и переоделась в пижаму.

– Ты уже все отрепетировала? – спросила Т.С., словно тоже хотела меня допросить.

– Да, – буркнула я и пошла в ванную почистить зубы. Когда я открыла зубную пасту, я вспомнила колпачок на полу в комнате Картера в то утро, и я вдруг оказалась в другом месте.

– Ох.

Шум, звук, что–то среднее между лаем и шепотом, как «ух». Казалось, что–то сел на мою грудь. Было темно, во рту словно побывал носок. И там был Картер. На мне. Надо мной. Во мне. Он двигался во мне, я ощущала его. Я ощущала его пенис в себе, хоть я едва осознавала это, все еще отчасти спала, отчасти дремала, отчасти бодрствовала, была отчасти мертвой. Но я ощущала его и его дыхание. Он дышал тяжело, ритмично…