Перевернутая карта палача

— Что «ну и»? Я не ем ягнятину, хотя она вкусная. Зато ем рыбу, ведь Чиа почти не сочувствует дохнущей рыбе. Ты знал! Знал, но жрал в три горла, не позвав меня. — Дорн сокрушенно осмотрел свои манжеты, изрядно потрепанные и много раз заштопанные. — Я бы отвлекся от воспитания здешних законных детишек. Хэйд заключил со мной сделку, велел навести шороху. Ещё два вывиха, и Чиа получит герб с проблесками золота. Слушай, почему Хэйд уперся и понуждает меня оставаться графом? Хотя, если цена состоит из тумаков и сабельных ударов, я не против.

— Ты неисправим, — порадовался Ул.

— Надеюсь. Да, вот что: купи мне разжарку, а сам беги со всех ног, Хэйд желает обедать в твоем обществе. Он взял с меня слово, что я устрою.

— Да чтоб тебе! Проткнул бы Дохлятину, чем расшвыривать слова. Кто тебе друг и кто…

— Я не швыряю слова, — растягивая звуки и кривя губы, сообщил Дорн. — Приходи на закате к южным воротам. С оружием. Ты оскорбил меня, не явившись на два урока, и вынуждаешь дать третий иным путем?

— Пришлю Лию, — с угрозой пообещал Ул, сунул Дорну короб с разжаркой и отвернулся.

— Беги-беги, послушный навозник, — не унялся наследник Лоэна.

Пока в его голосе не было и намека на силу влияния дракона, но кровь вскипала… Ул скрипнул зубами, встряхнулся. И побежал, так и не решив, стоит взять себя в руки отказаться от боя — или наоборот, пора отпустить себя вечером на волю, плюнув на неготовые приглашения?

Хэйд обедал в знакомом заведении без вывески. Пил баранью уварку, давился от непривычности вкуса, но упрямо проверял блюдо, способное доставить удовольствие — а то и пользу! — бессмерти третьего царства.

Для Ула поставили ещё до его прибытия тарелку с жареной икрой и копчеными угрями. Хэйд вздел бровь, напоминая о вопросе, заданном третьего дня. Ул нехотя, презирая себя, добыл из-за пазухи плотный кожаный конверт, из него вынул очень плотный бумажный, а оттуда — три приглашения.

— Я предатель, — мрачно выдавил Ул.

— Она будет рада, гости ценные, — пообещал Хэйд. — Но это мои гости, важно соблюдать тонкие моменты. Тебе не понять… ты простак, хитрый простак. Особенная порода, редкая. Мог ли я думать, что приобрету нужное всего лишь за безделушку?

— Подарок Монзу, — покраснел Ул.

Дохлятина с пониманием кивнул и дотронулся до колокольчика. Слуга немедленно внес вожделенный набор с безупречными перьями и кистями, с пятью флаконами неразбавленного золота и пятью переплетами телячьей кожи. Ул осмотрел сокровище и не нашел изъяна. На душе стало тяжело… но тепло. С Хэйдом всегда так: не понять, к добру ли польза и во вред ли коварство.

— Вот ещё, за это заплатил красноглазый выродок, — с особым удовлетворением выговорил Хэйд и взял с сиденья пустого кресла бумаги, припрятанные до поры. — Не могу понять… род Боув состоит из людей и принадлежит нашему миру. Как он может быть родственен чуждой бессмерти?

Ул потянулся, вырвал бумаги, опередив обманное движение Дохлятины и сломав игру в рыбака и глупую рыбу на крюке любопытства. Разворачивая бумаги, Ул успешно игнорировал сказанное.

— То есть часть ответа знаешь, — сыто облизнулся Хэйд, пародируя поведение Лоэна за столом, обычное и для Дорна.

— Ха! Где искать ваших предков, вот вопрос. В какой такой дыре и норе. — Ул выразительно покосился на копченого угря, гибкого и червеподобного.

— Значит, они ходили к нам свободно, — как обычно, Дохлятина сделал на пустом месте интересный вывод. — Но затем нечто блокировало путь. Тогда кто или что впустило дракона? Не молчать! — рука Хэйда звонко впечаталась в стол. — Если я не знаю ответа, не дам и защиты. Ответ, будь уверен, ищу не только я. Ответ и тебя. Кое-кто полагает, это одно и то же. Кое-кто полагает: нет мальчишки — нет и угрозы.

— Ой-й, — поразился Ул и прикусил язык.

Развернутая бумага оказалась гербовой, то есть особенного сорта, вдобавок с печатями князя и канцлера. А ещё с простеньким гербом в середине, под первой частью текста, над заверениями свидетелей в подлинности и добровольности подписей, расставленных ниже.

Сам лист представлял собой всемилостивое дарование нобского звания Клогу хэш Улу, имеющему дар белой ветви, подтвержденный зрением самого графа Орсо.

— Ну и влип я, — ужаснулся Ул, холодея от осознания того, что с ним сотворили друзья. — Мне оно не надо! Эй…

— Ты просил хэша Боува о настоящем имени? — усмехнулся Хэйд. — Он всегда исполняет просьбы друзей. Его отец был не менее щепетилен. Бери и изволь искренне благодарить. Бумага того стоит.

— Кому? И чего?

— Да пустяков покуда, — сладко улыбнулся Хэйд. — Видишь, как все сложно. Я не верил, что вечно кипящий драчун дотянет до восемнадцати. Поспорил с бочкой жира на сумму и услугу, малопонятные посторонним. Но, благодаря тебе, я обязан не ему, ведь Дорн начал сдерживать свое бешенство ради той девочки, так что хэш Лофр пусть жрет свой пояс! Да-а…

— Вы старые, но иногда оба хуже детей.